Миндальное сердце - [25]

Но однажды вечером кое-что случилось. Мы поужинали, и мама прилегла на диван с газетой, пока папа смотрел на заходящее солнце, стоя у большого окна в гостиной.

– Ох, какие грязные стекла, – внезапно сказал он и почесал себе бороду. – Придется их помыть.

– Да, только я на больничном, – напомнила ему мама и перелистнула страницу.

И в этот момент в дверь позвонили. Это была бабушка. Она раскраснелась от ходьбы и, тяжело отдуваясь, принялась расшнуровывать свои кроссовки. Потом бабуля устремилась в гостиную, принеся с собой аромат свежего воздуха.

– А теперь послушайте, что я вам расскажу, – воскликнула она и довольно потерла руки.

Мама привстала и вопросительно уставилась на бабушку.

– Может, кофе? – предложил папа, но бабуля только отмахнулась от него и достала из кармана спортивных штанов сложенную бумагу.

– Что это? – спросила мама.

– Я до сих пор вспоминаю, как же сильно ты была разочарована, когда получила вместо живого котенка мягкую игрушку, – улыбнулась бабушка.

– Ой, да брось, – махнула рукой мама. – Стоит ли из-за этого переживать?

– Я переживаю не из-за этого, – ответила бабушка. – Меня волнует кое-что другое. – Бабуля несколько раз обвела нас взглядом, потом уселась в кресло и принялась рассказывать: – Как вы уже знаете, я решила начать новую жизнь. Ходьба с палками – это очень здорово. Как раз то, что нужно для такой старухи, как я.

– Вовсе ты не старуха, – перебила ее мама.

– Еще какая старуха, – заупрямилась бабушка. – И одинокая к тому же, даже несмотря на то, что у меня есть вы, мои дорогие.

– И твои подруги, – добавила мама, склонив голову набок.

– Конечно, – кивнула бабушка. – Но все же мне приходится коротать много вечеров в одиночестве. Но теперь… теперь все изменится.

– Ты кого-то встретила? – У мамы округлились глаза.

– Love is in the air[1], – прогудел папа.

Бабушка развернула лист бумаги, откашлялась и заявила:

– Я нашла его на одном из сайтов. Ему нужен новый дом. Ему уже восемь лет, но это даже хорошо, потому что у меня уже не те силы, чтобы воспитывать с самого раннего детства. Но мне понадобится помощь, и поэтому я решила спросить тебя, Оскар, ты хочешь разделить со мной заботу о нем?

И бабушка показала бумажку. Это был распечатанный на компьютере черно-белый снимок… собаки. Собака! Это был терьер, с черной шерсткой по всему туловищу и черно-белыми, похожими на седые усы прядями на морде.

– Я подумала, что мы сможем заботиться о нем вместе. Что скажешь, Оскар?

– Да, – выдохнул я.

У меня было такое чувство, что я сейчас потеряю сознание. Это сон или бабуля действительно сидит здесь, у нас в гостиной, и говорит, что собирается завести собаку, которая будет также и моей?

– Но жить она будет у меня, – уточнила бабушка.

– Да, – прошептал я.

– Бо́льшую часть времени, во всяком случае. Но, возможно, со временем она сможет ночевать и здесь. Иногда.

– Да, – вздохнул я.

– Ты это серьезно, мама? – спросила мама бабушку.

Бабуля еще раз посмотрела на снимок:

– С этими усами собака выглядит как маленький старичок. Разве не забавно? И да, я говорю серьезно. Я уже беседовала с хозяевами. Это хорошая семья, но у их сына появилась аллергия на шерсть, и они больше не могут держать пса у себя.

Папа стиснул мое плечо.

– Это же просто фантастика! – воскликнул он.

А я бросился и обнял бабулю. Мой голос куда-то пропал, и это было единственное, что я мог сделать. Бабушка рассмеялась и заглянула мне в глаза:

– Я ведь молодец, правда, Оскар?

Я энергично кивнул.

– Лучше не придумаешь, – улыбнулась мама.

– Но есть одна проблема, – вздохнула бабушка.

– Какая же? – испуганно пискнул я, лихорадочно размышляя, что еще за проблемы могут быть.

– Кличка, – сказала бабушка. – Песика зовут… Оскар.

– Оскар? – переспросил папа.

– Оскар! – воскликнула мама.

Я удивленно посмотрел на бабушку и перевел взгляд на собаку на снимке.

– Но… но, – начал заикаться я. – Мое второе имя ведь Бертиль. Вы можете звать меня Бертилем.

Мама расхохоталась:

– Ну уж нет, Оскар! – Она сгребла меня в объятия. – Ты наш Оскар и останешься им.

– Но мы же не можем обоих звать Оскарами? – воскликнула бабуля.

– Оскар Первый и Оскар Второй, – фыркнул папа.

– Ну-ну! – Бабушка успокаивающе похлопала папу по руке. – Мы должны придумать другое имя для песика, но только чтобы звучало похоже. Если он привык, чтобы его звали Оскаром, то мы уже не можем назвать его… Бустером, к примеру. Он просто не поймет, что это мы к нему обращаемся.

– Оскар, Боскар, Фоскар, – забормотала мама.

Амелия, Гарри, Никита, крутилось в моей голове. Мадди, Моррис, Балу?

Ни одно из этих имен совершенно не напоминало Оскара.

– Придумал!

Папа сорвался со стула и, подскочив к CD-проигрывателю, принялся копаться в дисках. Наконец он нашел то, что искал, и, вынув диск из коробочки, вставил его в проигрыватель и нажал на воспроизведение. Через пару секунд тишину комнаты наполнили звуки ударных, духовых и смычковых инструментов – торжественная мелодия, от которой дрожали освещенные солнцем грязные стекла на окнах, музыка, которая как нельзя лучше подходит к тому моменту, когда наконец-то – наконец-то! – получаешь собаку.

– «То́ска»! – воскликнул папа, взмахнув руками. – Одна из лучших опер Пуччини. «То́ска»!