Милый, дорогой, любимый, единственный… - [11]

— Спасибо, хорошо, — вежливо ответила она.

— Слышал, вы опасно болели?

Она обернулась, глаза стали шире вдвое, а подбородок морщился от сдерживаемого смеха.

— От кого вы слышали?

— От Саши.

— От Александра Георгиевича?

Вадим кивнул.

— Странно… Тридцать лет на свете, и ничего такого пока не было. — Она постучала по деревяшке, заинтересованно посмотрела на Вадима.

— Как вас зовут, простите. Я могла о вас слышать?

— Навряд ли. Мы недавно с ним…

— Меня — Света, — сказала она.

Резала колбасу на доске, неторопливо спросила:

— Вы мало знакомы, а говорите о моем здоровье. Вы кем работаете?

— Не бойтесь, Светлана, я не грабитель. Честное слово.

Он угадал ее мысли — Света покраснела.

— Я не боюсь. Только с какой стати ему говорить, что я больна?

— Может, выпил лишнего.

— Он не пьет.

Вадим почувствовал себя совсем неудобно.

— Давайте я его лучше внизу подожду?

— Я вас не гоню.

— Ну, а что ж смотреть, как не знаю на кого. Я документы могу показать.

— Извините, — мило сказала она.

Вадим опять сел. Она унесла красиво оформленное блюдо в комнаты, вернулась.

— Значит, вы не болеете? — с настойчивостью идиота повторил он. Светлана расхохоталась весело.

— А вы?

— Нормально.

— Как ваши детки? — продолжала она светскую беседу.

— Пули наши метки… — сказал Вадим. — Что ж он не приходит?

— Вы не знаете Красильщикова?

Он не ожидал в этом вопросе подвоха и, не думая, ответил:

— Что-то слышал.

— Это мой папа.

— Тогда не знаю.

Света усмехнулась, покачала головой.

— Он управляющий объединением, в котором вы работаете…

Она остановила дела и хитро смотрела на него, дотошная баба.

Вадим развел руками.

— Сдаюсь, я не работаю с Сашей.

— С Александром Георгиевичем, — в который раз поправила она. Она ждала продолжения, и Вадим счастливо придумал его.

— Мы с Сашей, — упрямо, без отчества, повторил он имя Ксениного бога, — вместе занимались гонками и теперь иногда… гоняем.

Она поверила. Кинулась выключать газ на плите, сказала с легким сердцем:

— Я думала, по работе плохое. Он вечно ввяжется в историю. Запчасти, машины, жулья полно…

Входная дверь открылась ключом. Светлана вышла быстро, и Вадим услышал голос Саши:

— Ей нельзя так волноваться… Рада, конечно… Сын!

Света прошептала что-то.

— Кто? — спросил Саша.

Он вошел в кухню, недоуменно, нетерпеливо вглядывался в незнакомого человека. Ничего особенного в нем не было — некрупный, плотный, хорошо одетый мужчина лет сорока, без единой морщинки на приятно округлом лице.

— Кто это? — спросил Саша у жены.

Светлана цепко пробежала по их лицам и сказала невинно со скрытой усмешкой:

— Вы вместе занимались гонками.

Вадим подал конверт.

Саша понял, от кого, не вскрывая, сунул в карман, избегая жениного внимательного взгляда, сказал Вадиму:

— Извините. Можно было позвонить, конечно… Светочка, мы уединимся, это по работе.

— Я так и знала! — рассердилась Светлана.

Саша хотел поцеловать ее, она отстранилась.

— Мы сейчас, — сказал Саша и пропустил его в комнату.

Там стоял стол, накрытый для встречи.

Вадим открыл было рот, но Саша прижал палец к губам, ткнул клавишу в магнитофоне.

Подал ему руку и уже под магнитофон представился:

— Александр.

— Вадим.

— Очень не вовремя, — сказал Саша. — Я год жену не видел… И вообще домой, в такое время. Давайте завтра встретимся?.. — он подал визитку. — Там телефон, все… Где-нибудь посидим, все выясним.

— Пять минут, — сказал Вадим. — Надо сегодня…

Саша пожал плечами, вздохнул, встревоженно посмотрел на дверь. Достал конверт, вытащил карточку, прочел на обороте, сунул опять в пиджак.

— Вы кто Ксении? — спросил неловко.

— Приятель.

Саша понял «приятеля» в определенном смысле.

— Замечательная девочка, — заговорил он, немного смущаясь. — Чудная, милая, интеллигентная. Клянусь, я ее год не видел. А все, что было между нами… Я всегда относился к ней достойно, так что до ревности… Вам, наверно, неприятно?

Вадим неопределенно пожал плечами. Он молчал, и Саша вынужден был продолжить, чтоб быстрее свернуть разговор.

— Что ты хочешь выяснить? Я сегодня приехал, мы с ней год не виделись, между нами все кончено, клянусь здоровьем. Буду счастлив, если у нее все будет хорошо… Все, что я могу тебе сказать.

— Ксения говорит, что ты ее бросил потому, что она избавилась от ребенка, предала любовь. Ты побоялся, что и дальше так будет, — найдет себе получше, выше ростом…

Саша замялся, виновато глянул на Вадима.

— Да, что-то такое… В чем ты меня обвиняешь? Должен же у нее был быть кто-то. Получился я… Что теперь делать?

— Мне все равно, — сказал Вадим. — Но лучше б ей влюбляться в своего одноклассника…

— Как же! — вырвалось у Саши. — Так они теперь и смотрят на одноклассников. Они теперь поумнее нас с тобой… Вот она теперь с тобой. — тоже не одноклассником. Машина твоя у подъезда? Ну, вот! Другое положение. Не все, конечно, определенная часть, но тенденция такая существует. Ко мне на производство приходят — один работать, а другой в восемнадцать лет легкой жизни ищет. Мы, идеалисты…

Жена вошла без стука, поставила бутылки на стол.

— Мы уже, — сказал Саша. — Сейчас, Светочка… Мы обо всем договорились…

Она вышла, и Вадим сказал напрямик:

— Ксения в милиции. Она украла ребенка, чтоб тебя проверить…