Милые пустяки - [26]

— Но, Лиз. — Джон тяжело поднялся из-за стола и налил себе чашку кофе. Потом он начал подливать сливки. Боже, Лиз показалось, что они лились из пакета в его чашку целую вечность. — Этот конгресс — не совсем светское мероприятие, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Целыми днями придется сидеть на семинарах, а по вечерам встречаться с коллегами или расшифровывать конспекты докладов.

Расшифровывать конспекты? Страшное подозрение мелькнуло в голове Лиз. Разве Джон не может прихватить с собой Брэнди, хотя бы в качестве машинистки и секретаря? Она уверена, конечно, что если Джон так поступит, то сделает это безо всякой тайной цели, но у Брэнди то, без сомнения, такая цель имеется. Одному Богу известно, на какие хитрости и уловки решится в этом случае Брэнди, а Джон… Несмотря на то, что он был самым умным мужчиной из всех, кого Лиз когда-нибудь приходилось встречать, в делах, касающихся женщин, особенно женщин-хищниц, его наивности не было предела. Мучительная мысль о том, что первым же вечером они окажутся совсем одни в просторном гостиничном номере, была невыносима. Нет, Лиз должна все знать точно.

— Ты берешь с собой секретаря? — выдавила она из себя, и слова ее прозвучали как-то фальшиво, неестественно.

— Нет, — Джон свободно откинулся на спинку стула и поднес к губам чашку, — сам справлюсь. Кроме того, гостиницы такого класса обязаны держать приличных секретарей.

Лиз еле сдержала вздох облегчения. Она повернулась к плите, чтобы разбить на сковороду несколько яиц.

— Тебе придется большую часть времени проводить одной, — продолжал между тем Джон.

— Знаю, что ты будешь занят. Но ведь Кэрол едет с Гари. Будем как-нибудь развлекаться с ней вдвоем.

— Час от часу не легче! — воскликнул он. Ничто не придаст мне более полного спокойствия во время конгресса, чем мысль о том, что ты ошалело, носишься по улицам столицы за этой воинствующей феминисткой. В конце концов, я, пожалуй, найду тебя прикованной цепями к ограде Капитолия с каким-нибудь дурацким транспарантом в защиту кроликов или сексуальных меньшинств.

— Я не претендую на звание умнейшего представителя рода людского, Джон Лангдон, — фыркнула Лиз, — но для подобных штук я, пожалуй, все же, недостаточно глупа. Уж в чем в чем, а в крупице здравого смысла у тебя нет оснований мне отказывать.

Джон приблизился к ней сзади и примирительно положил руки ей на плечи: «Прости, дорогая!» — Он начал тихонько «массировать» сухую кожу у нее на затылке, потом наклонился ближе и потыкался носом за ее ухом. Лимонный аромат его крема струйкой поднялся вверх по ноздрям Лиз, и она ощутила, как ее тело опять размякает.

— Похоже, я не слишком любезен, не так ли? Наверное, просто переволновался. Знаешь, я должен читать доклад и страшно боюсь провалиться.

— Ты боишься?! — Она развернулась к нему лицом и с изумлением заглянула в его черные глаза. — Но чего тебе бояться? Все женщины в аудитории будут глазеть на твое прекрасное тело и ни на секунду не задумаются, о чем ты там говоришь, а пожилые доктора будут так поражены тем, что ты будешь докладывать, что не обратят никакого внимания на то, как ты сделаешь это.

— Дорогая Лиз, — он запечатлел на ее пересохших губах мимолетный поцелуй, — ты лучший стимулятор моего самолюбия.

Она не замедлила закрепить успех:

— Так ты не против, чтобы я поехала? — Возможно, ей лучше было бы остаться дома, чтобы не искушать фортуну и не требовать от нее слишком многого сразу, но, если уж она решилась нарушить застой в их семейной жизни, такую превосходную возможность никак нельзя было упускать.

— Нет, я буду рад. Сейчас же позвоню Брэнди и скажу, чтобы она перезаказала номер в отеле.

«Что ей будет необыкновенно приятно!» — мелькнуло в голове у Лиз. И ни капли сострадания не почувствовала она в своем сердце.

— Мы… — начала, было, она новую реплику, но была прервана шумным появлением на кухне близнецов. Со вздохом она украдкой поцеловала мужа в свежевыбритую щеку и обернулась к ним. Да, сейчас ей явно не удастся продолжить начатый разговор. Но ничего, этим утром она пробыла с ним наедине рекордно большой срок. Обычно Джон выходил к завтраку вместе с Робом и Джейми.

— С добрым утром, Джейми, Роб. — Она приветливо взглянула на две крошечные, совершенно одинаковые фигурки, усевшиеся за стол, и теперь отпивающие огромными глотками апельсиновый сок. — Не спешите, никто не отнимает, — автоматически сделала она замечание и тут же сильнее нахмурилась, заметив на темно-зеленом школьном галстучке белесоватые пятна неизвестного происхождения.

— Джейми, Господи, в чем это у тебя галстук? Просто невероятно, когда ты успеваешь так извозиться?!

— Ну, молодой человек, какие будут ваши объяснения? — подмигнул ему Джон.

— Это совсем не грязь, мам, — заверил ее Джейми, — просто я вытер с пола жидкое мыло, оно разлилось там, в ванной, — он несколько вызывающе посмотрел на мать.

— Для чего же еще и существуют галстуки? — проворчала Лиз. — Сними его, Джейми. Сейчас принесу тебе другой.

— Ладно! — Мальчик послушно развязал галстук, видимо, не в состоянии поверить, что кто-то может быть против того, чтобы вытирать мыло.