Мильтон — Потерянный рай - [6]
...заставляя трепетать / /Монархов призраком переворотов... — Говорили, что из-за этого отрывка поэму чуть было не запретили, хотя Мильтон здесь лишь повторяет Вергилия: приметы, сопутствовавшие смерти Цезаря ("Георгики", 1, 464-467).
Сдвоив ряды... — так перестраивалась греческая фаланга; до сих пор воины стояли развернутым фронтом.
...сжав мечи, // Бьют о щиты... — так воины Древнего Рима выражали одобрение оратору или полководцу.
...верный признак // Работы серы, залежей руды // В глубинах недр. Алхимики считали, что металлы образуются на основе ртути при помощи серы как связующей субстанции.
Маммон (маммона) — арамейское слово, означающее "богатство", в таком смысле употребляется в Новом завете; персонифицировался и до Мильтона.
Вавилонские чудеса — легендарные сады Семирамиды, Вавилонская башня.
...гробниц // Мемфиса... — то есть египетских пирамид..
...Обширнейшее зданье, с виду — храм... — Считается, что по некоторым деталям архитектуры храм Сатаны напоминает римские постройки (Капитолий, Пантеон).
Алкаир (Каир) — построен арабами в Х в. неподалеку от древней столицы Египта. Мемфиса. Мильтон, отождествляя Каир с Мемфисом, условно обозначает центр древнеегипетской цивилизации именем более позднего города.
Серапис и Бел — важнейшие божества культуры эллинистического Египта и культуры ассиро-вавилонской,
...В пределах иерархии своей // Блестящими чинами управлять. — Имеется в виду классификация ангелов в христианской ангелологии. Псевдо-Дионисий ("О небесной иерархии") устанавливает разделение ангелов на три иерархии с подразделением каждой из них на три чина.
...Был зодчий в Древней Греции... — Гефест, архитектор Олимпа.
...народ // Авзонский... — Авзония — поэтическое название Италии по имени древнего народа авзонов, жившего на юго-западе Апеннинского полуострова.
Мульцибер — эпитет Вулкана-Гефеста.
...швырнул Юпитер... // Его на землю. — Этот миф объяснял хромоту Гефеста. У Гомера ("Илиада", 1, 590-594) падение Гефеста продолжалось целый день.
Пандемониум — неологизм принадлежит Мильтону; образован по аналогии с греческим "пантеон".
...Иль предлагали копья преломить... — Рыцарские турниры различали два вида боя: на копьях с острым наконечником (смертельная схватка) и с тупым. Преломить копье — означает состязание в ловкости и силе без нанесения ран.
...пигмеи, что живут // За гребнем гор Индийских... — то есть за Гималаями. Авторы поздней античности помещали пигмеев в Индии.
...Луна... // Снижая бледный лет... — Согласно средневековым поверьям, ведьмы, феи и духи имели влияние на луну.
...В конклаве тайном. — Через указание сперва на Древний Рим (с.42 и примеч.), затем — на католический (конклав) Мильтон приводит читателя к заключению: римский папа — Сатана — Антихрист.
Книга вторая
...Сокровищниц Индийских и Ормузских... — Ормуз, город на острове с тем же названием у входа в Персидский залив, — важный торговый центр в период средних веков и Возрождения. В литературе этого времени Индия, как и вообще Восток, — символ роскоши и богатства.
...осыпали варварских владык // Алмазами и перлами... — здесь: и в переносном и в буквальном смысле. Известны были рассказы путешественников про восточный обычай рассыпать жемчуг и другие драгоценные камни у ног повелителя во время торжественных церемоний.
...державный царь Молох... — Молох (евр. "мелех") означает "царь".
...Но лжив и пуст, хоть речь его сладка, // Подобно манне... — В этой характеристике видят отзвук эпиграммы, которая ходила среди приближенных Карла I. О короле говорили, что за всю жизнь он не сказал ничего глупого и не сделал ничего разумного. Речь Велиала-софиста, в котором дан портрет придворного, построена как образец поэтического красноречия.
...дуновенье, // Что эти горны страшные зажгло... — Цитата восходит к словам Писания, которые понимали как пророчество ада: "Ибо Тофет давно уже устроен... дуновение Господа, как поток серы, зажжет его" (Исайя, XXX, 33).
...длань багровую... // Вооружит... — перефразированы слова Горация о Юпитере (1 Оды, 1,2).
Так... Велиал // Не мир — трусливый предлагал застой, // Постыдное бездействие. — Считается, что в речи Велиала Мильтон воспроизводит аргументацию тех роялистов, которые после казни короля (1649г.) и упрочения республики сочли дальнейшее сопротивление безнадежным и надеялись лишь на смягчение репрессий.
...Меч Михаила... — Михаил возглавлял ангельские рати в битве с войском Сатаны на небе (Откр., XII, 7).
Духов привлекло // Одно желанье: основать в Аду // Империю...Считается, что, приписывая такое стремление падшим ангелам, Мильтон осмеивает тщетные попытки некоторых лордов и роялистски настроенных членов Долгого парламента учредить при короле, удалившемся из столицы, другой, Оксфордский парламент, в противовес Вестминстерскому в Лондоне.
...плеча // Атланта... — Атлант, один из титанов, восставших против Зевса, был осужден поддерживать на плечах небесный свод.
...В тьме осязаемой? — Библейский образ (Исход, X, 21).
...огнепалящий свод... // Девятикратно окружает нас. // Врата из адаманта наверху... — Тартар Вергилия обнесен тройной стеной с вратами из адаманта и обтекаем огненной рекой ("Энеида", VI, 548-554).
Уильям Шекспир — великий английский драматург. Нам известны 37 его пьес, и это несмотря на то, что одна половина их никогда не издавалась при его жизни, а другая была опубликована в основном незаконно, и значит — с искажением.К сожалению, не сохранились документы личного характера. Нет ни писем, ни дневников Шекспира, ни интимных воспоминаний его близких. И все же нельзя сказать, что личная жизнь Шекспира совершенно скрыта от нас. Отдельные отголоски ее дошли, и все, что известно об этой стороне его биографии, здесь изложено.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».