Миллион терзаний - [12]

П а р а с ю к. Да... как сказать. Пожалуй, что и отчаянный, но только либерал ли, кто его знает.

Э к и п а ж е в. Либерал, либерал. Я знаю - либерал!

П а р а с ю к. А уж поговорить с интеллигентным, просвещенным человеком - это у него первое удовольствие.

Э к и п а ж е в. Хе-хе-хе! Да и я, знаете, не прочь стариной тряхнуть.

П а р а с ю к. Так я вам адресок запишу.

Э к и п а ж е в (мечтательно декламирует). "О чем шумите вы, народные витии..."

ЯВЛЕНИЕ XV

Врывается 2-й жилец.

2-й  ж и л е ц (бурно). Анатолий Эсперович! Ключ!

Э к и п а ж е в. "Зачем анафемой грозите вы России?.." Который раз?

2-й  ж и л е ц. Второй! Второй!

Э к и п а ж е в. Ой, третий?

2-й  ж и л е ц. Второй! Второй! Ключ!

Э к и п а ж е в. На руки ключ ни-кому! Пожалуйте вместе. Извините, дорогой мой, я вас оставлю на две-три минуты. Мне тут нужно по одному общественному делу. Я, знаете ли, как старый общественный деятель, даже в частной жизни не могу без общественных обязанностей...

2-й  ж и л е ц. Да ну вас! Ну же! Идем!

Э к и п а ж е в. Пардон.

Уходят.

ЯВЛЕНИЕ XVI

Парасюк один, пишет адрес.

П а р а с ю к. Рогожская застава, Третий Песочный переулок, дом номер три А, четвертый корпус, третий подъезд, квартира номер семьдесят, спросить Парасю... Цыц! Никаких Парасюков! (Зачеркивает слово "Парасюк".)

ЯВЛЕНИЕ XVII

Входит сияющая Шура.

Ш у р а. Ванька! Здорово!

П а р а с ю к. Шурка Ключикова! Ты как сюда попала?

Ш у р а. Так же само, как и ты.

П а р а с ю к. Как это?

Ш у р а. А очень просто. Парасюк! Ох, нет, ни за что не скажу!

П а р а с ю к. Ну все-таки?

Ш у р а. Я здесь постельку нанимаю.

П а р а с ю к. Что нанимаешь?

Ш у р а. Ну, постельку, коечку.

П а р а с ю к. Ах, у Экипажевых угол снимаешь?

Ш у р а. Угол! Фи, как вы вульгарно выражаетесь! Может, еще ночлежка скажете. Постельку, постельку. А ты что, в зятья к Экипажеву заделался?

П а р а с ю к. Экипажев сам по себе, а я сам по себе.

Ш у р а. Такую себе подругу оторвал!

П а р а с ю к. Что, хороша?

Ш у р а. Во!

П а р а с ю к. А ты все ездишь?

Ш у р а. Езжу, чтоб им всем повылазило! Ох, Парасюк, поди сюда, что я тебе скажу. Нет, нипочем не скажу! Хоть ты меня зарежь!

П а р а с ю к. Учиться бросила?

Ш у р а. Какой там! Учусь. И Мишка учится. Мишка - это Экипажев-сын, Михаил Анатолиевич. Мы оба думаем в сентябре держать в техникум.

П а р а с ю к. Ишь как разоделась! В пух и прах. Ты что - ограбила кого-нибудь или обокрала?

Ш у р а. Сверхурочные получила. Сорок два рубля. Тапочки новые купила. Во! Гуляем! Ох, Парасюк! Значит, мы теперь с тобой вроде как... ох, не скажу!

П а р а с ю к. Малохольная! (Смотрит на часы.) Ого! Мне еще в Комакадемию надо смотаться. Тут где-то Агнесса, так ты ей скажи, чтоб меня не ждала. И старику скажи. Он тут по каким-то общественным делам пошел.

Ш у р а. Дежурит с ключом возле уборной, чтоб жильцы свет тушили. Вот тебе и всех общественных делов.

П а р а с ю к. А, ты, маленькая язва! Приходи вечерком... с Мишкой со своим... А?

Ш у р а. Ах ты, язва.

Парасюк уходит.

ЯВЛЕНИЕ XVIII

Шура одна.

Ш у р а. А набросано! А накурено! Только выскочи из квартиры... (Поднимает с полу квитанцию.) Квитанция какая-то: "Магазином Госторга уплачено Экипажеву А.Э. за дамские бриллиантовые серьги четыре тысячи пятьдесят рублей". Такой документ прямо на полу валяется, как сметье. Ей-богу, эти интеллигенты - чистые дети. Такой денежный документ! Надо его спрятать и Мишке отдать, а то старик уж совсем никуда не годится.

ЯВЛЕНИЕ XIX

Входит Экипажев.

Э к и п а ж е в. Где зять?

Ш у р а. Сказал, что извиняется. В академию пошел. (Уходит.)

Э к и п а ж е в. Зять пошел в академию. Вот это зять! А вы говорите Дарвин!

ЯВЛЕНИЕ XX

Входит Ананасов, трезвый, но с сильного перепоя.

Э к и п а ж е в (про себя). Парасюк.

А н а н а с о в. Здравствуйте.

Э к и п а ж е в (про себя). За приданым пришел.

А н а н а с о в. Здравствуйте, папаша!

Э к и п а ж е в (про себя). А вот я тебе сейчас пропишу папашу. (Ему.) Здравствуй, братец. Ты что ж это себе позволяешь, любезнейший? А?

А н а н а с о в. Простите великодушно. Несчастный случай. Немножко с дороги переложил. Ничего не помню.

Э к и п а ж е в. Ах, ничего не помнишь? Так я тебе могу напомнить.

А н а н а с о в. Кажется, я с вами на брудершафт не пил.

Э к и п а ж е в. На брудершафт? Вот как! Оказывается, ты даже такие тонкие слова понимаешь? Брудер-шафт! Хм... Это любопытно.

А н а н а с о в. Позвольте...

Э к и п а ж е в. Не позволю! Да как ты осмелился? Да я, братец, не посмотрю на то, что ты мастеровой!

А н а н а с о в. Позвольте...

Э к и п а ж е в. Не поз-зволю! Да что же это ты, милейший, а? Советского законодательства не знаешь? Против собственной власти прешь? Приданое требуешь?

А н а н а с о в. Уговор дороже денег.

Э к и п а ж е в. Уговор? С кем уговор?

А н а н а с о в. С дочкой вашей. С моей супругой.

Э к и п а ж е в. Вот как! Успел уговориться уже! Напрасно, любезный, торопился. Я ее проклял и лишаю приданого. Нуте-с!

А н а н а с о в. Не имеете права!

Э к и п а ж е в. Не имею права? Ах, так! Ты, кажется, позволяешь себе учить меня советскому законодательству? Бриллиантов тебе подавай? Жемчугов? Рубинов? Сапфиров? Хризопразов? А тебе, хаму, не известно, что в Советской стране приданое отменяется? Тебе что, феодализма захотелось? А вот я тебя за такие мысли в милицию сейчас отправлю! Вот будет тебе тогда в милиции феодализм!