Милая - [41]

Мы доволокли инструменты до кафе, где я спросила Дженни, сможет ли она подменить меня. Дженни сказала, что, если бы я уезжала не с Уиллом, она никогда больше не стала бы разговаривать со мной.

Мы взяли такси и доехали до Проспект-парка в Бруклине. Увидев множество машин и огромную сцену, я разволновалась. Шейл говорила мне о фестивале, который она ежегодно организует, но я не представляла, что он такой масштабный.

– О боже, Уилл, это такое важное событие!

– Да, и я нервничаю, – сказал он дрожащим голосом.

Прежде чем выйти из такси, я положила руку на плечо Уилла. – Ты – удивительный музыкант.

Он повернулся и посмотрел мне в лицо.

– Сегодня вечером на меня придут посмотреть исполнительные директора студий звукозаписи… Это страшно. – Сглотнув, он слегка покачал головой.

– Ты великолепно сыграешь, я обещаю.

Он посмотрел на меня так, словно то, что я сказала, было сущей правдой.

Взяв инструменты, мы направились к сцене, при этом оба мы были слегка встревожены.

За кулисами я тотчас же заметила Шейл, грациозно ведущую концерт. Она была одета в роскошное золотисто-коричневое сари, а ее длинные иссиня-черные волосы были заплетены в идеальную косу, спускавшуюся по спине. Когда она увидела нас, ее лицо засветилось, а на губах заиграла теплая улыбка. Подойдя, она поцеловала Уилла в щеку, а потом сжала в ладонях мое лицо.

– Дорогая, как я рада видеть тебя здесь. – Шейл была способна лишь одним взглядом выразить все и не выразить ничего. Рядом с ней казалось, будто ты единственный человек во всем мире. Повернувшись к Уиллу, она спросила, не хочет ли он аккомпанировать ей на электрогитаре, когда она будет исполнять следующую песню, и они обговорили детали.

После того как Шейл ушла, Уилл повернулся ко мне:

– Итак, мы выступаем последними, поэтому подумай, какую песню ты хочешь сыграть, договорились, малыш?

Я кивнула.

За кулисами скопилось множество музыкантов, и, казалось, Уилл был знаком с каждым из них. Он был в своей среде, нервозность исчезла, уступив место радостному возбуждению. Я следовала за ним по пятам, переходя от одной группы к другой, пока он обсуждал особенности разных музыкальных стилей. Мне казалось, что все до единого благодарны ему за помощь с выбором песни или с записью. Мне стало ясно, что Уилл пользуется популярностью и уважением в сообществе разношерстных музыкантов.

Когда пришло время открывать концерт, Уилл и четверо других музыкантов заняли свои места на стоявших в ряд стульях на авансцене. Вышла Шейл и произнесла короткую речь о струнных инструментах и о страстно увлеченных музыкантах, которых публика увидит в этот вечер. Она представила пятерых мужчин как талантливых артистов, которые будут исполнять попурри в разных стилях. У Уилла на коленях лежали цимбалы, другие мужчины держали в руках разнородные инструменты, похожие на гитары. Когда начался концерт, я стояла в тени за сценой, полностью погрузившись в звучавшую музыку. Я решила, что умение играть на гитаре – качество, необходимое каждому мужчине.

Я бросила взгляд на зрителей, большой толпой собравшихся рядом со сценой. Дальше, за их спинами, были разбросаны одеяла, люди сидели в шезлонгах. Огни рампы отсвечивали от лиц зрителей, создавая волшебную атмосферу. Я была зачарована, слушая теплой летней ночью нежные мелодии. Уилл не выпускал из рук цимбалы. Когда группа играла знакомую мелодию в стиле блуграс, напоминавшую мне об отце, я почувствовала комок в горле, подумав о нем и о моем недавнем открытии. Впрочем, гордость за исполнительское мастерство Уилла одержала верх. Он играл с такой легкостью, но был полностью сосредоточен и бережно относился к мелодии. Словно преклоняясь перед инструментом, его руки грациозно перебирали струны. Когда на сцену вышел другой участник, Уилл подбежал ко мне.

– Это было изумительно! – сказала я, раскинув руки, чтобы обнять его. Он секунду нерешительно смотрел на меня оценивающим взглядом, а потом приподнял меня свободной рукой и обнял.

– Спасибо, малыш. Эти парни – просто класс, – сказал он, показывая рукой на четверых мужчин, с которыми выступал.

– Все – просто класс, – сказала я, тыкая его в живот.

Он опустил глаза на свою рубашку, а потом опять посмотрел на меня.

– Я знаю.

Следующей была новая песня, которую Уилл исполнял один. В этот момент эксперты по части звукозаписи имели возможность увидеть Уилла, а Уилл имел возможность показать себя. Он совсем успокоился после первого выступления, поэтому я была уверена, что он не разочарует их. Когда Шейл снова направилась к микрофону, он взял электрогитару.

– Я хотела бы представить вам моего друга, весьма одаренного артиста, которого, я уверена, в ближайшее время вы будете видеть чаще. Уилл Райан, поприветствуем!

Повернувшись, он самоуверенно ухмыльнулся мне, вскинув брови. Я засмеялась, а он неспешным шагом прошел на середину сцены. Расцеловав Шейл в обе щеки, он подошел к микрофону.

– Как настроение? – Из толпы раздались одобрительные возгласы. – Вот и отлично, – сказал он и начал играть громкое вступление.

Когда он запел, я услышала знакомую мелодию. Это была одна из песен, которую часто исполняла группа «Ivans». Уилл придал ей форму блюза, я знала, что его задушевный голос идеально подходит к ней. Он пропел почти всю песню с закрытыми глазами, его страсть вдохновляла, а голос отдавался в сердце. Он закончил песню тем же мощным гитарным аккордом, с которого начал, а когда он умолк, стало так тихо, что можно было услышать, как муха пролетела. Открыв глаза, он выглядел до ужаса испуганным, но потом толпа взорвалась. Все, кто развалившись сидел на траве, на одеялах или на стульях, поднялись и начали бурно аплодировать. Люди свистели и хлопали, а потом Уилл с притворной робостью поклонился и тихо заговорил в микрофон: