Мифы нового времени - [6]

Туда и отправлял на первых порах похищенных красавиц необузданный ветер. Подхватит вопящую в ужасе девицу, взовьётся с ней повыше, так что взбешённому Прометею не ухватить его со свистом уносящийся в чёрное небо змеиный хвост – и гонит вместе с мрачными тучами туда, туда её, на северный полюс, в палаты сверкающие пусть полюбуется, оценит, ахнет!

Ни одна не ахнула. Как ни торопил Борей сивые облака, как ни летел стремглав к рыхлым пушистым перинам, наметённым под перламутровые своды с хозяйственной старательностью. Не успевали юницы нежные восхититься зимними богатствами. По вине Прометея, опять же!

Недотёпа титан допустил качественный промах. Как говорится, и на старуху проруха! Вроде всё учёл. Живут человечки положенный век, сами себя кормят и воспроизводят, совершенствуются от поколения к поколению, любо-дорого посмотреть.А вот полярных широт не выдерживают.

Не рассчитывал Япетов отпрыск на вкусы потомка Астрея. Не привыкли людишки к морозам трескучим. Изнежились в солнцем гретой Греции.

Вот и выходило, что заверчивал смерч красавиц сочных и упругих на ощупь, розовых и румяных на вид, а опускал на брачное ложе жёстких, зеленоватых и совершенно не пригодных для уготованных им бурь.

Сломал, негодный мальчишка! А ведь какая вещь была!

– Ну, я тебе покажу! – клокотал Прометей при виде очередной замороженной прелестницы. Ещё бы! Столько работы, вложенных чувств, да и… саму-то девку жалко! Как-то так, невзначай, средь художества-ваяния полюбил Прометей человечков, как отец родной.

Раздосадованный ветер взвивался вверх. Нашкодил, уноси ноги. К тому ж опять неудача! Таскаешь, таскаешь зазря! Одних трудов сколько!

– Как же! Покажешь ты! Увалень! Руки-крюки! – огрызался пакостник и на прощанье титану препоганую рожу корчил. – Научись сперва нормальных лепить! Чтоб не мёрзли!

Не один раз пытался подстеречь Прометей паршивца. Разнообразные ловушки придумывал со всем своим созидательным талантом. Открытия у титана пошли, изобретения научные. Много из того потом людям в обиход перепало. Прогресс, опять-таки….

Западни бурану филантроп устраивал возле человечьего жилья. Специально для приманки самых-рассамых выставлял на обозрение. Борей сплоховал пару раз. Подстерёг его родственничек. Захлопнулся капкан, защемив вихрю северному раз крыло, раз хвост.

Ой, досталось тогда бедолаге! Отмутузил его разгневанный Япетид разом за все обиды. Не вырвешься! Ветер только завывал пургой так колотил его титан и во все стороны пух и перья летели. Снежные. Метель тогда поднялась немыслимая, весь мир до самой Греции снегом занесло. Долго потом Борей еле ползал, постанывая, отлёживался в густых травах, – а если колыхался, только чтоб раны зализать.

Тишь да гладь стояла тогда на земле. На Океане штиль великий. Что тоже плохо ни одно судно не следовало в южном направлении. Прометей это дело сообразил, Борея из капкана выпустил и весьма порадовался, что не порешил сгоряча. Хотя как его убьёшь, бессмертного? Для назидания только пальцем перед носом ему покачал ни-ни, мол. Борей исподлобья злобные взгляды кидал и отворачивался, закусив губу. И опять за своё! Что с ним сделаешь, с порождением Астреевым?!

Так и шла жизнь. В борьбе и тревоге. Постепенно сообразил Борей, незачем доводить до крайностей! Вовсе не обязательно Прометеевы очаровательные поделки на полюс тащить. Можно проявлять галантность и в благословенной Элладе. Таким образом, куда меньший урон наносил снеговей Япетиду, а потом и совсем остепенился, папашей стал.

И всё бы ничего, как вдруг тряхнула мир страшная весть.

Метнул Олимпийский владыка молнию гнева, да как!

Не угодил чем-то благородный титан эгидодержавному Зевсу. Вроде бы, недовольство это давно в нём тлело. Ещё с тех времён, как научил Прометей человечков огонь разводить. Хотя сами человечки громовержцу по вкусу пришлись, и чуть не каждый, мало-мальски значительный герой, почитал его родным отцом. А, тем не менее – рано ли, поздно выплеснулось накипевшее. И, как-то раз, после неумеренных возлияний нектара, отдал тучегонитель такой приказ – отвести Прометея на Кавказ и приковать к скале, и пусть орёл каждый день прилетает и клюёт ему печень…. Ужас какой! Весь Олимп содрогнулся! Но монарху не возразишь.

Разумеется, Борей, в силу своей неумеренной подвижности, узнал новость одним из первых. И несказанно обрадовался. Вспомнились битые бока и унизительные нравоучения. То-то же, недотёпа! За всё получи! И красавиц не так лепил, и ловушки придумывал! У меня, у Борея теперь руки развязаны! Крылья вразлёт, и хвост зигзагом! Что хочу, то ворочу! Никто мне не указ!

Засвистел грозный ветер, заулюлюкал. Давай девиц хватать да на полюс таскать. Вслед никто не бранится, каменья не швыряет. Чего хочешь, вытворяй!

А неинтересно. Грустно даже. Позлить некого. Так, чтобы на равных. А девиц самому вдруг жалко стало. Заморозишь, никто новых не налепит. Так и совсем извести недолго.

И вообще… как приковали Прометея, как будто не достаёт чего. Чего-то, что было всегда, к чему привык. Всё-таки он, Прометей ничего был мужик. Куколок лепил, придумывал вечно. Каждый день новое, одно другого занятней. От него, от Прометея корабли пошли по морю, города встали по берегам, каналы рылись, колодцы копались. Дальше – больше. Пролетая над жилищем Прометеевым, заглядывал Борей чрез могучее титаново плечо, видел свитки мудрёные, а в тех свитках причудные замыслы… что-то, там, в небе среди звёзд летало, прямиком из Гефестовой кузницы, оттуда же по вечному телу Геи-матушки колесницы без коней стремились….