Мифы и сказки Древнего Египта - [45]

— Посмотри, что сделали со мной в Египте! Видишь?! Клянусь: если ты не сумеешь впредь уберечь меня от их волшебства, я тебя предам самой лютой казни!

Гор — сын негритянки изготовил свои талисманы и отдал их царю. Но едва наступила ночь, восковые скороходы Гора — сына Па-Неше вновь явились в Эфиопию, унесли царя и опять высекли его при всем народе.

И на следующую ночь повторилось то же самое.

Эфиопский царь пришел в отчаяние.

— Горе тебе, злодей! — визжал он, потрясая кулаками. — Из-за тебя я претерпел от египтян столько унижений! Клянусь всемогущими богами, завтра на рассвете тебя казнят! Эй, стража!

— Господин мой и повелитель! — в слезах воскликнул Гор — сын негритянки. — Если ты велишь меня казнить, кто другой спасет тебя от восковых скороходов? В Эфиопии нет больше мудрецов, кроме меня. Дозволь отправиться в Та-Кемет. Я должен увидеть и убить этого чародея.

Царь подумал и наконец произнес:

— Хорошо, ступай. Даю тебе полмесяца строку.

Гор — сын негритянки поклонился и, пятясь, вышел из покоев.

В тот же день он снарядился в путешествие и отправился в Та-Кемет. Путь ему предстоял далекий. Лишь через несколько дней он достиг фараонова дворца.

Стража угрожающе выставила копья ему навстречу. Но Гор — сын негритянки околдовал охранников и спокойно прошел в покои владыки.

— Эй! Кто здесь осмелился чародействовать против моего царя?! закричал он на весь дворец. — Выходи, презренный! Я бросаю тебе вызов: мы будем состязаться в искусстве колдовства!

На шум сбежались придворные, потом пришел и сам фараон. Увидев эфиопского колдуна, все испуганно притихли.

— Где же ты? Или ты боишься? Отзовись! — продолжал кричать Гор — сын негритянки, с презрительной усмешкой глядя в лицо то одному, то другому придворному из свиты фараона.

— Я здесь! — раздалось в ответ, и в тот же миг в зале невесть откуда возник Гор — сын Па-Неше.

— Значит, это ты чародействуешь против меня, шакал! — оскалясь, проговорил Гор — сын негритянки. — Прокляни же тот час, когда ты появился на свет.

Он произнес магическое заклинание, и вдруг посреди зала взвился огненный вихрь. Мгновение спустя уже весь дворец был охвачен пламенем. Каменные колонны горели точно сухая древесина.

Тогда Гор — сын Па-Неше сотворил свое заклинание. Едва он произнес его, с неба хлынул ливень и загасил огонь.

Эфиоп пришел в ярость. Он взмахнул рукой — и вся земля Та-Кемет погрузилась в темноту. Стало холодно.

Вопли ужаса огласили дворец. Но Гор — сын Па-Неше только усмехнулся. Он тронул рукой волшебный талисман — и над землей снова засверкало солнце.

Эфиоп даже засопел от гнева. На лбу его вздулись жилы, похожие на узловатые веревки. Он опять что-то пробормотал — и внезапно вокруг фараона выросла каменная стена.

— Вот гробница для вашего повелителя! Он жив, но навеки замурован!

Гор — сын негритянки торжествующе оглядел собравшихся. Но не прошло и минуты, как сложенная из гигантских глыб стена растаяла, словно туман.

И понял наконец эфиоп, что не под силу ему бороться с египетскими чародеями. В страхе он пролепетал заклятие, сделался невидимым и бросился из дворца вон.

Но Гор — сын Па-Неше успел схватить его за шею:

— Вот он, эфиопский злой колдун! Смотрите на него все!

И все вдруг увидели, что Гор — сын Па-Неше держит за шею, высоко подняв над головой, жалкого общипанного гусенка.

— Не губи меня, могучий чародей! — взмолился гусенок. — Преврати меня снова в человека. Я больше не причиню зла вашей стране!

Гор — сын Па-Неше глубоко задумался. Все ждали, замерев.

— Ты даешь священную клятву? — спросил наконец Гор.

— Да, да, господин! Именем Ра клянусь не возвращаться в Египет, пока не пройдет полторы тысячи лет!..»

— На этом кончается рассказ, что записан в папирусе, — объявил Са-Осирис. — Верно ли я его прочел? Отвечай, презренный эфиоп!

Эфиоп не ответил. Он стоял, весь дрожа и закрыв лицо руками.

— О владыка, — да живешь ты, да здравствуешь и да благоденствуешь! воскликнул Са-Осирис, обращаясь к фараону. — Смотри же на этого злодея! Клянусь богами, этот человек и есть тот самый Гор — сын негритянки, о котором я рассказал. Он не раскаялся в своих злодеяниях и, когда прошло полторы тысячи лет, вновь вернулся в нашу страну, чтобы чародействовать. Но клянусь, владыка, что и я не кто иной, как тот самый Гор — сын Па-Неше. Я узнал в царстве мертвых, что наш враг, эфиопский колдун, хочет вновь напустить чары на Та-Кемет. А среди твоих подданных нет столь искусного мудреца, чтобы с ним бороться. Я умолил великого Осириса, чтобы он позволил мне вновь появиться на свет и не допустить посрамления Египта. И вот я воплотился в стебель дыни, из которого Мехитуасехет, жена Сатни-Хемуаса, сварила напиток и выпила его.

Тут Са-Осирис произнес заклинание. Рухнул эфиоп на пол, корчась в страшных судорогах, и затих. Потом вспыхнуло пламя и превратило мертвого эфиопа в пепел.

От изумления все потеряли дар речи. Никто даже не успел сообразить, что произошло, как Са-Осирис вдруг стал бледнеть, таять — и навсегда исчез.

Сатни-Хемуас, сраженный горем, громко зарыдал.

Прошло много лет. У Сатни-Хемуаса подрастал уже второй сын — выдумщик и озорник по имени Уси-Мен-Гор.