Мифы древней Индии. Литературное изложение В. Г. Эрмана и Э. Н. Темкина - [75]

Ришьяшринга так потом и поступил. Но впоследствии он склонился на просьбы царя Айодхьи, благочестивого Дашаратхи, и стал у него верховным жрецом. Он совершил жертвоприношение, чтобы у царя появилось потомство, и у Дашаратхи родился могучий сын — великий Рама, победитель ракшасов.

Излагается по кн. III «Махабхараты». Другие версии этого сказания содержатся в кн. I «Рамаяны» (близкая версии «Махабхараты», несколько более краткая), в кн. IV «Падма-пураны» и в палийской книге «Джатак» (в двух последних памятниках, очевидно, более древние версии сказания).

Страна ангов — Западная Бенгалия.

Царь велел позвать городских блудниц... В более древней версии в «Джатаках» царевна Шанта сама отправляется в леса, чтобы завлечь Ришьяшрингу, и привозит его на плоту в царство своего отца.

Кокила — индийская кукушка.

49. Сказание о царе Сомаке и сыне его Джанту

Был в стране панчалов* славный царь по имени Сомака, отпрыск Лунного рода. У него было сто жен, и все они были преданы государю. Царь очень хотел иметь сыновей, но проходили годы, а жены его оставались бездетными. И вот, когда царь Сомака уже состарился, одна из жен наконец родила ему сына, и давнее желание государя панчалов исполнилось. Царевичу дали имя Джанту, и мальчик рос, нежно любимый всеми женами Сомаки. Они всячески заботились о Джанту, с радостью исполняли каждое его желание, и дни юного царевича протекали в забавах и удовольствиях.

Но как-то раз муравей укусил царского сына в бедро, и Джанту громко закричал от боли. Все жены государя взволновались, окружили царевича и запричитали; и великий шум поднялся во дворце. Когда царю Сомаке доложили, что муравей укусил его сына, он в великом волнении и испуге поспешил со всеми своими советниками в женские покои. Но оказалось, что с Джанту не случилось ничего страшного и боль у него уже прошла без следа. Тогда Сомака вернулся к делам царского совета, сетуя на горькую судьбу отца, имеющего единственного сына.

«Уж лучше бы я был совсем бездетным, — сказал Сомака своим советникам. — Когда у тебя всего один сын, тревога о нем постоянно давит на сердце — ведь страшно его потерять. Всю жизнь я стремился иметь много сыновей. Жены мои все здоровы и желают потомства, и все же они остались бездетны. Только одного сына они подарили мне к старости. Печальна судьба государя, вступившего в преклонные годы, но не имеющего [155] многочисленного потомства; ведь и жены мои становятся с каждым годом старше. Неужели нет средства избавить меня от этой печали? Я готов на любые испытания, лишь бы каждая жена при несла мне по сыну!»

Царский жрец, мудрый брахман, искушенный в науке обрядов, отвечал Сомаке, что есть на свете такое средство. «Но оно жестоко и потребует от тебя великой силы духа и твердости, государь!» — сказал ему жрец. Царь Сомака, согласный на все ради обретения потомства, повелел брахману открыть ему это средство.

Тогда брахман сказал: «О государь, ты должен принести в жертву Джанту, твоего первого и единственного сына, и тогда спустя некоторое время жены принесут тебе сто других сыновей прекрасных и отважных. В тот час, когда пламя жертвенного костра охватит тело Джанту и жены твои вдохнут дым жертвоприношения, они почувствуют тяжесть в теле; и каждая из них родит тебе по сыну. А первенец твой Джанту обретет новое рождение в чреве своей матери; ты узнаешь его по золотой родинке на спине».

Так велико было желание царя Сомаки иметь многочисленное потомство, что он дал согласие принести Джанту в жертву. Верховный жрец приказал брахманам развести огонь на алтаре и приготовить утварь для жертвенного обряда. Потом он отправился на женскую половину дворца за Джанту.

Когда жены царя узнали о готовящемся жертвоприношении скорбь, ужас и жалость охватили их; они толпой окружили Джанту и не хотели отдавать его суровому жрецу. Но тот силой вырвал царевича из рук рыдающих женщин, привел его к алтарю и принес в жертву богам.

И, как предсказывал жрец, когда жены царя Сомаки вдохнули дым жертвенного костра, они почувствовали в теле неведомую им раньше тяжесть; и через десять месяцев каждая из них родила царю по сыну. И Джанту снова родился у своей матери, и он считался среди сыновей Сомаки самым старшим, и жены государя любили его больше, чем собственных детей.

Спустя некоторое время жрец, принесший в жертву юного Джанту, умер. А вскоре после того расстался с жизнью и престарелый царь Сомака. После смерти царь, направляясь в небесное царство Индры, проходил через страшные владения Ямы. Там увидел он своего верховного жреца, который горел в пламени неугасимого костра и корчился в невыносимых муках. [156]

Царь Сомака узнал от него, что он терпит эту кару за то, что принес в жертву царевича Джанту. Тогда Сомака пожелал разделить с ним его муки, ибо почел несправедливым, чтобы за общую их вину расплачивался только брахман. И царь и брахман оба горели в пламени костра в царстве Ямы, пока не очистились от прегрешений и Царь справедливости не отпустил их обоих в небесные пределы.

Излагается по кн. III «Махабхараты».

Панчалы — древняя народность, занимавшая область Доаба восточнее и юго-восточнее современного Дели; в начале I тысячелетия до н. э. вместе с куру составили ядро первых государственных образований Северной Индии.