Мифы древнего Китая - [40]

Однажды Жёлтый император отправился путешествовать к горам Хэншань, что к востоку от Куньлуня. И вдруг на берегу моря встретил духа-зверя по прозвищу Байцзэ, который был необычайно умён и умел говорить по-человечьи. Ему были ведомы все духи небесные и бесы земные. Он знал наперечёт всех оборотней (в которых превратились неприкаянные, бродячие души), живущих среди гор, лесов, озёр и рек. Он мог, не перепутав, назвать, какие оборотни, духи и чудовища живут на какой горе, какие оборотни и драконы водятся в воде, какие шутки творит нечистая сила на дорогах и что за бесы и духи-волки водятся на могилах. Жёлтому императору стало грустно и обидно, что он, правитель вселенной, не изучил всего так подробно, как Бай-цзэ. И тогда он повелел нарисовать карту, изобразить на ней всех духов, которых назвал Бай-цзэ, а сбоку сделать подписи и объяснения. Всего получилось одиннадцать тысяч пятьсот двадцать названий. С тех пор Жёлтому императору стало очень удобно управлять всеми оборотнями и бесами.

У Хуан-ди, так же как и у других небесных императоров, было множество детей и внуков. Одни стали богами, а другие сошли в мир людей и дали начало новым народам. Например, бог моря Юй-го был сыном Жёлтого императора, его сын Юй-цзин (он же Юй-цян) был тоже морским божеством. Один из них управлял Восточным морем, а другой — Северным. Укравший с неба волшебную землю, чтобы упорядочить для людей воды, великий бог Гунь был внучатым племянником Хуан-ди, Чжуань-сюй — правнуком Хуан-ди, Чжун и Ли были внуками Жёлтого императора в пятом поколении, собачьи жуны, северные ди, народ мяо и народ мао — все эти далёкие народы были потомками Хуан-ди, так что Жёлтый император был общим предком людей и богов, и это объясняет, почему он рисуется в мифах столь великим.

Великий Хуан-ди, рассказывает легенда, встретился с богами и духами Поднебесной на Великой западной горе — Ситай-шань. Он восседал на драгоценной колеснице, запряжённой слонами, шестёрка четырехлапых драконов со змеиными телами летела следом. Птица Бифан, похожая на аиста, с человечьим лицом и белым клювом, с красными пятнами на синем оперении, с одной ногой, умевшая кричать только «бифан-бифан», правила колесницей. (Всюду, где она появлялась, вспыхивал таинственный огонь.) Чи-ю со стаей волков и тигров прокладывал ему путь. Позади них повелитель дождей и хозяин ветров сметали с дороги пыль. Хозяина ветров звали Фэйлянь, у него была птичья голова с парой рогов, тело оленя со змеиным хвостом и пятнами, как у барса.

Имя повелителя дождей было Пин-хао, иногда его звали и Пин-и, он походил на шелкопряда. Вот такой маленький, а достаточно было одного его знака, чтобы небо покрылось тяжёлыми тучами и в мгновение ока полил проливной дождь, как из опрокинутого таза.

Все остальные духи и божества также следовали за колесницей Жёлтого императора. У некоторых из них были птичьи тела и драконьи головы, у других тело коня с человечьим лицом, у третьих человечье лицо, но змеиное туловище, у четвёртых тело походило на восьминогую свинью со змеиным хвостом… удивительные чудовища, и все разные. Фениксы плясали в небе, а крылатые змеи припадали к земле. Можно представить себе, какое это было величественное зрелище!

Возрадовался Жёлтый император и сочинил музыку, получившую название цинцзяо. Она была печальной, волнующей и поистине могла «тронуть небо и землю, взволновать богов и бесов».

Цзиньский князь Пин-гун, живший в период Вёсен и Осеней, очень любил музыку. Когда он устроил пир на башне Шии в честь навестившего его вэйского князя Лин-гуна, то услышал, как музыкант Ши-цзюань, сопровождавший его гостя, заиграл печальную мелодию — циншан. Она не понравилась ему, и он спросил своего музыканта Ши-куана:

— Неужели циншан действительно самая печальная музыка?

— Цинчжи ещё печальнее, — ответил музыкант.

Пин-гун приказал сыграть её. Ши-куан взял цитру и заиграл, и тотчас с юга прилетели шестнадцать пурпурных аистов, выстроились на башнях городских ворот, вытянули шеи, расправили крылья и стали петь и танцевать в такт музыке. Все гости были очень довольны, а больше всех князь Пин-гун. Он поднял кубок с вином за здоровье Ши-куана и спросил у него:

— Это и есть самая печальная мелодия?

— Всё-таки она не сравнится с цинцзяо.

Тогда князь велел Ши-куану сыграть цинцзяо. Тот объяснил, что эта музыка исполнялась, когда Жёлтый император встретился с духами и богами на горе Ситайшань, и её нельзя играть просто так — можно навлечь беду. Князь настаивал, и музыканту оставалось только подчиниться. Он снова взял цитру и заиграл. Только он тронул струны, как на северо-западе появились тучи и обложили всё небо. Ударил он второй раз — налетел страшный ветер и принёс с собой дождь, крупный, словно град. Он снёс с домов черепицу, а занавеси и полог на башне изорвал в клочья, опрокинул на пол блюда с закусками и котёл супом с пиршественного стола и даже приплюснул их. Испуганные гости разбежались в разные стороны. Пин-гун со страху забрался в угол галереи и дрожал не переставая. После этого в царстве Цзинь три года стояла страшная засуха, а сам Пин-гун тяжело заболел и слёг. — Разве можно было простым смертным слушать эту небесную музыку?