Мифология греков и римлян - [369]

И вот теперь, более чем через полстолетия, издательство «Мысль» решило напечатать в одном из томов сочинений А. Ф. Лосева первую книгу этой многострадальной «Античной мифологии», но книгу вполне самостоятельную и очень важную — «Теогония и космогония», с которой начинается собрание текстов и которая дает представление о композиции всей работы, о подходе А. Ф. Лосева (в лице которого соединились автор, составитель и переводчик) к тысячелетнему развитию античной мифологии.

Труды А. Ф. Лосева после его ареста не печатали 23 года, однако работал он не покладая рук и готовил, несмотря ни на что, опять труды по эстетике (его «История античной эстетики», т. I, так и не вышла до вбйны) и мифологии. Шли послевоенные сороковые годы с новыми арестами, с гонениями на «космополитов», «вейсманистов–морганистов», «низкопоклонство» перед Западом, а заодно и с проработками «школы» Веселовского, запретом на сравнительно–историческое изучение литературы, сравнительное языкознание индоевропейских языков. Весной 1944 г. А. Ф. Лосев был переведен с философского ф–та Московского университета, опять, как всегда, «за идеализм» (он и всего–то проработал в университете неполных три года), в МГПИ им. Ленина, на кафедру классической филологии, которой заведовал проф. Η. Ф. Дератани — единственный член партии из старых филологов–античников, встретивший нового профессора враждебно. Там на открывшемся классическом отделении Алексей Федорович читал курсы по Гомеру и античной мифологии, вел занятия греческим языком со студентами и аспирантами. Своих мифологических и эстетических штудий он не оставил, подготавливая новый труд — «Олимпийская мифология в ее социально–историческом развитии», уже не собрание текстов, а тщательное их исследование.

Боги классического Олимпа изучались автором на их архаической, так называемой дофессалийской, основе, которая давала себя знать в хтонических, т. е. связанных с представлениями о первых порождениях матери–Земли (греч. χθών — земля), рудиментах. Здесь были рассмотрены Зевс Фессалийский (гора Олимп — на севере Греции, в Фессалии), Афина Паллада, Посейдон и Аид. Специальная часть была посвящена малоазиатскому развитию, т. е. богам, корни которых уходили в Малую Азию, а именно Афродите и Аресу, Гефесту и Аполлону. Заключало работу рассмотрение ионийской и аттической мифологий, а также четкая периодизация этапов истории древнегреческой мифологии.

В этой работе на примере олимпийских богов осуществлялся тезис Лосева 1934 г. (Предисловие к «Истории эстетических учений») об «обязательном историзме», о «принципе историзма», о «саморазвитии общеисторической идеи». Марксизм, как механистический и антиисторический, отвергался Лосевым еще в 1934 г. Философ выдвигал принцип единства бытия и сознания, идеи и материи и предпочитал обращение к «реальности экономики», которая делает идею «выразительно–сущей», В «саморазвивающейся исторической идее» Лосев видел не только ее дух, но и ее тело — «производственные отношения» [131], здраво полагая, что «каждому факту духовной культуры» вовсе не обязательно «соответствует экономический коррелят».[132]

Теперь, во второй половине 40–х гг., самоубийственно было вспоминать о своей «многолетней борьбе с марксизмом» [133]. Чтобы провести свою собственную социально–историческую идею, Лосеву приходилось опираться на авторитетные догмы, принятые в марксизме и не противоречащие его собственной периодизации мифологического развития. Таковыми были теория социально–экономических формаций и принципы исторических этапов древней общины, изложенные Ф. Энгельсом в книге «Происхождение семьи, частной собственности и государства» с учетом работ известных этнографов XIX в. Моргана и И. Ба–хофена. Знаменитую книгу последнего «Материнское право» («Das Mutterrecht», 1861), содержащую огромное количество разного рода свидетельств, подтверждавших матриархальные корни греческой мифологии, Лосев хорошо знал, любил и использовал в своих изысканиях.

Неприятные и драматические моменты были связаны с редактированием рукописи «Олимпийской мифологии» парторгом кафедры и отделения доц. Н. А. Тимофеевой, ближайшей сотрудницей Η. Ф. Дератани. Она потребовала убрать все ссылки на иностранных ученых, все ссылки, хотя и немногочисленные, на дореволюционную литературу как на методологически порочную (напр., на книгу Е. Кагарова «Культ фетишей, растений и животных в древней Греции». СПб., 1919). Алексей Федорович мучился, перенося все эти издевательства, объяснял: «Я же использовал эти работы, я учился на них, это известные и даже великие имена» (шла речь об У. Виламовице–Мёллендорфе, М. Нильсоне, А. Куке и др.), но все было безжалостно вычеркнуто, выброшено. Кафедра после обсуждения работ Лосева эс–тетико–мифологического цикла вынесла на своем заседании замечательное решение (протокол № 8 от 14/ΧΙΙ—48 сохранился в архиве Лосева): «Проф. Лосев желает перестроиться и избавиться от формализма и идеалистических концепций, но это ему не всегда удается, и в процессе перестройки у него появляются ошибки. Кафедра готова помочь проф. Лосеву перестроиться». Эта «помощь» свелась к тому, что под угрозой не пустить в Ученые записки эту первую после многолетнего молчания Лосева работу Н. А. Тимофеева заставила его написать под ее бдительным оком соответствующее предисловие.