Мифология «голодомора» - [160]

Куда делись остальные две трети выехавших? Рассеялись по городам. В одном лишь Харькове только в мае было подобрано нищих и бродяг 11 408 человек, из них 6878 детей и подростков. В детских домах Харькова к началу июня находилось 13 237 беспризорных крестьянских детишек, да еще на детприемник вокзала ежедневно поступало 300–500 детей.

Это к вопросу о том, что голодающим крестьянам в городах не оказывалось никакой помощи.

Так где же помощь?

Ну вот, мы и дошли до темы помощи. Один из мифов — что правительство сознательно морило голодом крестьян, чтобы заставить выживших работать в колхозе, и, соответственно, никак им не помогало. Второй — что помогали только колхозникам, работавшим в поле, а остальных предоставили их собственной судьбе.

Этот миф сформулирован все в том же очерке о Винницкой области следующим образом: «…Со второй половины февраля 1933 г. колхозники начали получать помощь в виде общественного питания или мизерной доли зерна, выделенной колхозу в качестве продовольственной помощи, а единоличников никто не спасал. Необходимо понимать, что жизнь колхозников заботила власть только из-за необходимости провести сев».

Давайте посмотрим, как все обстояло на самом деле.

Среди прочих фондов колхозы обязаны были иметь и фонды помощи. Такие же фонды должны были существовать и в районах, и в областях. Практически каждое раннее донесение отделов ГПУ о голоде содержит в себе фразы, вроде: «Колхоз фонда помощи не имеет», «Проинформированы районные организации с целью оказании помощи голодающим семьям».

Да, но поражены-то в первую очередь разваленные колхозы и районы с разрушенным управлением! Если зерно погубили, разворовали или разбазарили, то откуда возьмутся фонды? И даже при их наличии колхозы помогали далеко не всем. Иногда — «своим», членам правления и их родственникам. Иногда — «по справедливости», а представление о справедливости у крестьян было иной раз очень жестокое. Помните слова Косиора о «повороте среди колхозной массы», который «сказывается в отношении к тем, которые не работали». Как именно сказывается? На улице не здороваются? Или говорят слова, смысл которых понятен каждому школьнику: «Ты все пела? Это дело. Так поди же попляши…»

В случае отсутствия фондов помощи в колхозах районы должны были или помочь, или забить тревогу, обращаясь в вышестоящие инстанции. Но в реальности так делали далеко не всегда. Самым слабым, а зачастую и практически отсутствующим звеном в системе управления была связка: район — село. В районах просто не знали, что творится на местах, да что в районах — иной раз даже сельсовет не знал, кто в их селе голодает.

Так что «наверху» не стали ждать тревожных обращений от подчиненных. Едва ГПУ начало сообщать о голоде, в районы пошли директивы. За 15 лет своего существования Советский Союз накопил огромный опыт помощи голодающим. Мероприятия разрабатывать не требовалось — они у любого начальства от зубов отскакивали. Хотя и выглядели зачастую наивно…

Из протокола заседания бюро Киевского обкома КП(б)У. 27 февраля 1933 г.

«…Обязать все РПК[254]приступить к немедленной ликвидации очагов крайнего истощения среди колхозников и единоличников на почве острого недоедания, с тем, чтобы до 5-го марта ликвидировать все случаи опухания и поднять на ноги всех, пришедших в полную нетрудоспособность от истощения.

Для этого:

1) Всех опухших или находящихся от истощения в лежачем положении — как детей, так и взрослых — в течение 48 часов определить в специально предназначенные и приспособленные помещения, организовать для них питание на срок, необходимый для ликвидации болезненного состояния организма, не допуская ни в коем случае оставления их на дому в таком состоянии.

2) В пораженных селах считать обязательной организацию горячих завтраков в школах с прикреплением к школам всех детей дошкольного возраста, находящихся в состоянии истощения, организовав для них специальные питательные пункты.

3) Ввиду наличия фактов острого недоедания среди колхозников, имевших много трудодней — вследствие злоупотребления в колхозах при распределении натуральной части или многосемейности, — считать необходимым помощь таким семьям оказывать из колхозов, причем эти лица в каждом отдельном случае определяются постановлением правления колхоза.

4) Лицам, находившимся в состоянии крайнего истощения и приведенным в работоспособное состояние, предоставлять работу в колхозах, совхозах, леспромхозах, оказав им соответствующую помощь авансом.

5) Обязать РПК организовать для указанных целей специальные фонды.

Предложить РПК немедленно сообщить обкому:

а) количество сел, где будет организована эта помощь;

6) количество людей, которым необходимо оказать помощь;

в) наличие ресурсов, из средств района и колхозов, которые нужны и могут быть ассигнованы на эти цели…»[255]

Хорошее постановление, только вот беда — невыполнимое. Это ведь был необычный голод — не из-за неурожая, а по причине дурного управления. Предложить правлениям разваленных колхозов составлять списки голодающих — к бабке не ходи, там будут шурин и теща председателя, а голодные колхозники так и останутся голодными. Впрочем, и фонды в таких хозяйствах давно уже разбазарены и разворованы… Предложить правлениям сильных колхозов, озверевших в борьбе с лодырями, этим самым лодырям помогать — они ясно что ответят: «У нас голодных нет». Районное начальство по селам не ездит, да и в районах фонды не созданы — все сдано в хлебозаготовку. Есть, конечно, и благополучные районы… но они не голодают.