Миф о правах человека - [8]
Но даже если моральные ценности такие исключительные, как вы можете получить естественное право и естественные права из чего-то, что не является естественным? Или наоборот? Мур не упоминал о правах. Я должен согласиться с Фридрихом Ницше, что «нет никаких моральных феноменов, а только моральное истолкование феноменов».110 Я полагаю, что это самая важная идея XIX века.
IV. Противоречия между правами
Идея прав человека импонирует доброжелательным людям. Им нравится думать, что если кто-то очень сильно хочет получить новое право, то, конечно, пусть он/она его получит. Но это приводит к неприятностям. Миллионы американцев считают, что женщина имеет право прервать плод. Они называют это правом выбора. Миллионы других американцев считают, что плод имеет право на жизнь. Ортодоксы с каждой стороны объясняют, что противоречие только кажется реальным. На самом деле всё просто. Мы правы. Они ошибаются. Единственное общепринятое мнение о морали таково: «я прав, а вы ошибаетесь».
Однако существуют некоторые противоречия, которые не так просто преодолеть. Всякая претензия на право звучит великолепно – пока вы не заметите, что это противоречит другим претензиям на право, которые также звучат великолепно. Примером являются два права, которые содержатся в Билле о правах США, а также во Всеобщей декларации прав человека ООН. Одно право – свобода прессы. Другое право – на справедливое судебное разбирательство. Как они могут противоречить друг другу? Это происходит каждый раз, когда в новостях появляется сенсационное преступление. Свободная пресса публикует всё, что говорит по этому делу прокурор, ведь это реальные новости. Множество людей читает всё это. У них нет причин не верить в написанное. Невозможно запретить потенциальным присяжным читать газеты.111
Но обвиняемый, в США, имеет право на суд присяжных. Присяжные заседатели будут привлечены из граждан, читающих новости. Из-за этого некоторые из них, вероятно, будут иметь предвзятое отношение к ответчику. В действительно сенсационном случае, вроде политического убийства, невозможно найти непредвзятых присяжных. Ситуация не сильно отличается от того, если присяжных нет. Судьи тоже читают газеты. Я лишь добавлю, что Верховный суд США боролся с этим противоречием с 1807 года,112 и результаты повсеместно считаются неудовлетворительными.
В 1993 году Всемирная конференция по правам человека в Вене заявила, что «все права человека являются всеобщими, неделимыми, взаимозависимыми и связанными друг с другом».113 Права выходят потоком из многосторонних договоров, из структурных подразделений ООН и от участников полуофициальных конференций по правам человека. В XVII веке для Томаса Гоббса и Джона Локка существовало два или три естественных права. Во французской Декларации прав человека и гражданина указано, по моему подсчёту, тринадцать прав. В американском Билле о правах я насчитал двадцать три. Во Всеобщей декларации ООН 1948 года насчитывается не менее сорока четырёх. В изданном в 2010 году сборнике только «основных» документов по правам человека 1261 – не прав, а страниц.114
Вот мой тезис: поскольку количество прав возрастает в арифметической прогрессии, количество противоречий между правами возрастает в геометрической прогрессии. Посчитайте сами.115
Судебное разбирательство с присяжными не входит в список прав каждого человека. Это не практикуется во многих странах мира. Но есть одно противоречие между правами, о котором слышали все: волеизъявление большинства против прав меньшинства. Каждое право является ограничением права большинства управлять по своему усмотрению. Но волеизъявление большинства – это тоже человеческое право. От этого никуда не деться.
Утверждение о том, что права не могут конфликтовать, является абсурдным.116 Права – это «козыри».117 Они преобладают над законами, обычаями, политикой, хорошими манерами, большинством и предпочтениями других людей. Право – это (метафорически) непреодолимая сила. Но право также является (метафорически) недвижимым объектом. Право превосходит всё, и ничто не превосходит право. Из этого следует, что в конфликтной ситуации возможность прав, как видел Уильям Годвин, делает концепцию прав бессвязной: «права одного человека не могут конфликтовать или разрушительно действовать на права другого; поэтому – вместо превращения рассматриваемого предмета в важную ветвь истины и морали, как это, безусловно, понимают сторонники прав человека, – всё сводится к куче непонятного жаргона и непоследовательности… Отсюда неизбежно следует, что люди не имеют прав».118 Права, называемые абсолютными, «легко могут противоречить друг другу».119
С присущей ему тупостью Ноам Хомский осуждает эту истину – находящуюся к самоочевидности ближе любого права – как зловещий «релятивизм»: «не существует моральных оснований для своекорыстного „релятивизма“, который выбирается для удобства; не говоря уже об особенно уродливой форме релятивизма, что превращает Всеобщую декларацию прав человека в оружие для избирательного применения против обозначенных врагов».120 Но ведь также нет и моральных оснований для самодовольного абсолютизма.
Один из самых знаменитых текстов Боба Блэка, ранее уже переводившийся на русский язык под названием «Анархия для абитуриентов», и его давно можно найти в Интернете. В оригинале он называется «Anarchy 101» (этим числом в американских университетах обозначаются вводные курсы), но для нашего издания автор предложил другое название и отредактировал текст. Боб Блэк начинает с нуля, и – читатель, ещё одно усилие, если ты желаешь сбросить оковы шаблонов!
Мы привыкли к демократии – так же как предыдущие поколения привыкали к социалистическому строю, который, как и царская Россия, «слинял в три дня». Точно так же в сознании читателя за один присест «слиняет» и демократия – достаточно поставить перед ней правильные вопросы, как это делает Боб Блэк, американский юрист-анархист, автор «Упразднения работы» и «Мифа о правах человека», остроумно и точно, по пунктам, разбирающийся в том, что вы сами давно подозревали, но не решались выразить.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Стивен Хокинг был всемирно известным гением без страха и упрёка. И мы видим в нём человека, который так и останется далеко впереди нашего понимания процессов космического масштаба. Но каким было его понимание процессов масштаба общественного? Можно ли посмотреть на него беспристрастно в контексте его взглядов на науку в её общественном положении? Боб Блэк умеет задавать правильные вопросы и данный текст является проверкой на стойкость авторитета Стивена Хокинга в ваших глазах.
Необычная тема для текстов Боба Блэка – животные в мире людей. Однако курьёзный, на первый взгляд, случай побега гориллы из зоопарка становится поводом для размышлений о том, что таится в сердцевине наших общественных процессов и отношений (спектакль, как его определил Ги Дебор), что стоит за расхожими выражениями вроде «цирка» (политика) и «зоопарка» (тюрьма), и как непреложная истина о том, что мы в ответе за тех, кого приручили, оборачивается организованной виной в предательстве.
Новый сборник критики и публицистики современного американского анархиста, находящегося в оппозиции не только к любым авторитарным идеям и к принципам буржуазной демократии, но и к левой и анархистской среде. В статьях, большинство из которых написано в последние годы, он подробно разбирает недостатки демократической избирательной системы и действующего правосудия, дает подробные тезисы своего видения грядущего безвластного общества. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Монография современного австрийского историка Фердинанда Опля посвящена одной из самых известных личностей XII столетия и всего европейского Средневековья — правителю Священной Римской империи Фридриху I Барбароссе. Труд, первое издание которого было приурочено к 800-летней годовщине со дня смерти монарха, сочетает в себе яркое и подробное изложение биографии императора (первая часть книги) с комплексным описанием своеобразия его политической деятельности, взаимодействия с разными сословиями и институтами средневекового общества (второй раздел)
Роман Г. Оболенского рассказывает об эпохе Павла I. Читатель узнает, почему в нашей истории так упорно сохранялась легенда о недалеком, неумном, недальновидном царе и какой был на самом деле император Павел I.
Работа является оригинальной попыткой найти систематическое разрешение противоречий между практикой образования социальных форм, создаваемых социалистической революцией при неблагоприятных условиях, и необходимым, но исторически неподготовленным, теоретическим обеспечением этой практики. Попытка проводится на примере истории возникновения, развития и угасания СССР.Уделяется большое внимание интеллектуальной подготовке читателя к изучению, освоению и применению знаний, приведенных в работе.Средством решения поставленной задачи является сопоставление фактографических основ интересующей практики и фактически применяемых теоретических представлений с потенциально необходимыми, но отсутствующими, теоретическими представлениями.Это позволяет объяснить особенности образования рассматриваемых социальных форм и сделать существенные выводы, называемые «уроками СССР», для подготовки к решению задач наступающего будущего.Рассматриваемая практика образования социальных форм описывается для трех эпох, которые называются «Эпохой Ленина», «Эпохой Сталина» и «Эпохой преемников Сталина».
Автор - Андрей Андреевич Гордеев (1886-1977) - полковник Донского казачьего войска, в эмиграции с 1920 г.Первое издание в России обширного исторического труда Андрея Андреевича Гордеева (1886–1977), потомственного донского казака, офицера-фронтовика, полковника Донской белоказачьей армии, с 1920 г. жившего в эмиграции. Еще при жизни автора (1968) его живо и увлекательно написанное исследование, впервые опубликованное в Париже, стало заметным явлением в кругах эмиграции. Автор возводит происхождение казачества к взимавшейся Золотой Ордой с покоренной Руси «дани кровью» – «тамги».
Предсказывать будущее своей страны — неблагодарное дело. Очень сложно предугадать дальнейший ход событий и тем более на столько лет вперёд, поскольку необходимо учитывать множество параметров. Но можно быть уверенным только в одном: к 2050 г. Украина кардинально преобразится. Она либо распадётся, а её территории поглотят более сильные соседние государства, либо же выйдет из состояния депрессии и начнёт грандиозное шествие по миру. Третьего не дано. Учитывая современное состояние Украины, вероятность второго сценария невелика, но именно его осуществления панически боится как Европа, так и Россия.
Королева огромной империи, сравнимой лишь с античным Римом, бабушка всей Европы, правительница, при которой произошла индустриальная революция, была чувственной женщиной, любившей красивых мужчин, военных в форме, шотландцев в килтах и индийцев в тюрбанах. Лучшая плясунья королевства, она обожала балы, которые заканчивались лишь с рассветом, разбавляла чай виски и учила итальянский язык на уроках бельканто Высокородным лордам она предпочитала своих слуг, простых и добрых. Народ звал ее «королевой-республиканкой» Полюбив цветы и яркие краски Средиземноморья, она ввела в моду отдых на Лазурном Берегу.