Мгновения жизни - [66]

Тимоти, который увлеченно демонстрировал Гленде Шоукросс свое последнее приобретение, — издание А. А. Милна «Когда нам было шесть» на латыни, выронил книгу. Грейс показалось, что она падает целую вечность, кружась, как лист на ветру, ничуть не похожая на тяжелый фолиант. Он тоже встал с места и сделал было шаг к дочери, но Робина опередила его. Она схватила Леонору за руку и вытолкала ее с Рори из комнаты. Грейс поразилась тому, как быстро и умело все было проделано, словно по мановению волшебной палочки. Вот секунду назад они были здесь, а теперь их уже нет — блестящий ход! Она уставилась на дверь. Воцарилась тишина.

И тут Гленда Шоукросс поинтересовалась:

— Это муж так поступил с ней?

— Собственно, они не женаты, — прокомментировал Эндрю.

Грейс лежала с открытыми глазами, слишком уставшая, чтобы заснуть. Она вслушивалась в тиканье часов и готова была поклясться, что оно становилось громче с каждым часом. Ей хотелось, чтобы ночь прошла поскорее, но и наступления утра она тоже страшилась.

Прошло еще немало времени, прежде чем она услышала, как открылась и закрылась передняя дверь, а потом на лестнице раздались шаги Эндрю. Она перевернулась на живот и зарылась лицом в подушку, делая вид, что спит. Он вошел в комнату на цыпочках, притворяясь будто поверил ей, разделся в темноте и осторожно лег на кровать, отодвинувшись на край постели.

Проснувшись утром в третий понедельник июня, Грейс вдруг поняла, что больше не мучается мыслью о том, что лучше бы ей умереть. Вместо того чтобы прятаться за пологом ночи, надеясь уберечься от наступающего рассвета, она широко распахнула его и поздоровалась: «Всем доброе утро». За завтраком она съела свой гренок и взяла добавку. А когда вышла за газетами, ей улыбнулся какой-то незнакомец, и она улыбнулась ему в ответ. Она сравнивала себя со срубленным деревом, гниющим в коконе шершавой и грубой коры, но тут, когда она уже совсем было сдалась, откуда-то изнутри пробился крохотный зеленый росток и потянулся к солнцу. Вот уж неожиданность так неожиданность!

Она внимательно просмотрела все свои прошлогодние работы и попыталась понять, почему фотографии выглядят мертвыми. Она заговорила об этом с Эндрю, впрочем, совсем не надеясь, что он обрадуется, а просто потому, что он был рядом.

— Взгляни, — показала она на снимки в альбоме, сделанные в то лето, которое она провела в Нью-Гемпшире, — я сняла это сто лет назад. Тогда я ничего не знала о фотографии, но в этих снимках больше жизни, чем во всем том, что я сделала в последнее время.

— Кто этот парень? — спросил Эндрю, указывая на Джефферсона Макгроу.

— Да так, просто старый знакомый.

Эндрю забрал у нее альбом и принялся перелистывать страницы, время от времени задерживаясь, чтобы внимательно рассмотреть ту или иную фотографию. — Ты никогда не смотрела на меня так, — заявил он, захлопнув альбом и швырнув его на стол.

— И что это должно означать?

Эндрю смотрел на нее, и глаза его оставались непроницаемыми.

— Я всего лишь хочу сказать, что, если бы ты хоть раз взглянула на меня так, как на того парня, может статься, у нас не возникло бы проблем, с которыми мы столкнулись в последнее время.

— Я даже не стану отвечать на подобные выпады, — возмутилась Грейс, а про себя подумала, что ответить-то ей и нечего. — Как бы то ни было, я говорила о своей работе.

— Как обычно.

— Разве ты не говоришь о своей?

— В отличие от тебя, я не помешан на своей работе.

— Когда мы встретились, ты знал, что значит для меня фотография. Насколько важна для меня эта работа. И тогда ты ничего не имел против. Я почти перестала снимать, вместо этого я занялась тем, что должна делать примерная супруга. И видишь, к чему это привело? Нет, не обманывай себя. Мне давно пора вернуться к своей прежней профессии.

Эндрю опустился на стул. Он посмотрел на свои руки, перевел взгляд на нее, и почему-то гнев ее испарился. Эта его робкая печальная улыбка, этот вид потерявшегося маленького мальчика не могли оставить ее равнодушной, и ей захотелось, как в прежние времена, подойти к нему, обнять и утешить, сказать, что все наладится. Но она осталась стоять на месте, а он пробормотал:

— Я ничего не имел против, поскольку надеялся, что ты изменишься и будешь любить меня сильнее любой работы. Но на самом деле ты любила только тех детей, которых у нас не было.

— Это неправда.

— Разве?

— Ты взрослый человек, ты должен понимать, что любовь бывает разная, и проявляется она тоже по-разному, а не рассматривать ее как вызов твоему «я».

— Может быть, ты и права. — Он пожал плечами.

Грейс разместила в местной газете объявление, предложив всем желающим услуги фотографа-портретиста, и поговорила с редактором о своей возможной работе в издании. В течение трех недель она сфотографировала двух невест, одну новобрачную и четырех маленьких детей, двое из которых оказались близнецами. Потом ей позвонил редактор и сообщил, что зоопарк, расположенный неподалеку, в местечке Крайтон-мэнор, под угрозой закрытия, посему члены его попечительского совета и руководители Общества охраны диких животных решили собраться на заседание. Не возьмется ли она осветить его? Штатный фотограф газеты слег с приступом гастроэнтерита. Но в тот вечер к ним должен был прийти коллега Эндрю по работе вместе с супругой. Грейс пробежала глазами список покупок, которые ей предстояло сделать — четыре красных перца, анчоусы, чеснок, четыре утиные грудки, земляника, сливки, мороженое, — после чего сняла трубку телефона и позвонила в школу, оставив сообщение для Эндрю: «Получила срочный заказ. Пожалуйста, купи в магазине «МиГ» куриные котлеты и две головки сыра».