Мгновения, мгновения... - [9]
Человек вернулся из колонии домой. Начал новую жизнь. Пошел работать. Доброжелателен был к жене и ребенку. И вдруг потекли письма с требованиями, чтобы он покинул поселок. Поднадзорный и его жена пришли к Иванову: оградите от запугиваний. Участковый поразмышлял над заявлением, прикинул, кому и зачем нужно было пугать человека, ставшего на путь исправления. Через два дня лейтенант наведался к брату жены поднадзорного. Тот после недолгих колебаний сознался в написании анонимок. Сказал: делал это потому, что считал брак сестры зазорным для их семьи. Тактично построив разговор, Иванов убедил собеседника в ошибочности его поведения. Напряженность в семье исчезла.
Особое отношение у Иванова было к раскрытию преступлений. Случись на участке, например, кража, не успокоится до тех пор, пока не найдет преступников и не возвратит похищенное владельцам. Пример брал со своих сослуживцев Смирнова и Дмитриева.
Через полтора года Иванов стал замечать: где бы он ни появился, люди приветствуют его, здороваются. Почувствовал уважение с их стороны и еще энергичней взялся за дело. Руководство райотдела отмечало успехи молодого участкового, ставило его в пример, а однажды, после совещания, начальник РОВД попросил Иванова задержаться.
— Евгений Георгиевич, — начал подполковник, — вы человек добросовестный, старательный и, подчеркну, перспективный.
Иванов насторожился.
— У нас есть намерение рекомендовать вас в Высшую школу МВД СССР, — продолжал начальник, — получите высшее юридическое образование и поведете дело глубже, по-научному. Нам нужны сильные кадры. Как вы на это смотрите?
— Учиться, откровенно говоря, хочется, товарищ подполковник.
— Тогда оформляйте документы и в путь-дорогу.
…Незаметно пролетело время. И вот уже позади Высшая школа, каждодневные занятия, лекции видных ученых, профессоров Еропкина, Белкина, Кириченко, Стручкова. Защищена успешно дипломная работа, где он попытался ответить на многие вопросы, которые ставила его практика участкового и которые представляли теоретический интерес. В Высшей школе он постарался взять для себя все, что могло пригодиться в оперативно-розыскной деятельности, которая, как ему казалось, сама шла навстречу. Но…
В учебный центр капитан милиции Иванов прибыл не в духе. Походил, посмотрел, послушал и еще больше расстроился: не то, что хотелось. Однако когда через несколько дней он встретился в аудиториях с молодыми людьми, будущими милиционерами, настроение несколько поднялось, видимо, оттого, что перед ним были жизнерадостные люди, которые решили посвятить себя благородному делу охраны правопорядка. Пока у них нет ни знаний, ни навыков, пока они «сырые», но надеются здесь, в учебном центре, получить все необходимое для будущей службы. Насколько подготовленными они выйдут отсюда, будет зависеть от него, преподавателя Иванова. А готовить их надо хорошо: ведь милиционер не имеет права на ошибку. Вот почему на первых часах капитан говорил больше не о содержании своего предмета, а о милицейской профессии. Он считал, что выбор профессии — это выбор судьбы. Когда люди говорят, что жизнь удалась, то имеют в виду не только семью и связанные с ней заботы, а прежде всего работу. Она задает тон жизни. Правилен ли их выбор? Не погнались ли за романтикой? Он должен узнать и дать им ответ.
Начались занятия, и все сомнения исчезли. И уже некогда было размышлять, на месте ты или нет. Курсантов интересовало все, успевай только отвечать на вопросы, показывать методы работы. Интуиция и здравый смысл подсказывали Иванову: молодым милиционерам нужен тот материал, без которого нельзя выходить на дежурство, больше практических советов. А что касается его «педагогического поведения», то он не должен скрывать, что осваивает новое дело вместе с курсантами. Равное положение, как полагал Иванов, будет улучшать взаимопонимание, развивать самостоятельность, ответственность и инициативу слушателей.
Привыкший к постоянному поиску, Иванов с головой погрузился в неведомый ему до настоящего времени безбрежный мир педагогики. Сколько в нем таинственного, манящего, одухотворенного! И Евгений Георгиевич теперь благодарил судьбу, что она определила его в преподаватели. Педагогикой он увлекся настолько, что на настойчивые просьбы из управления кадров вернуться к оперативно-розыскной деятельности ответил отказом. В работе с молодыми Иванов видел тот участок милицейской службы, от которого во многом зависит состояние охраны общественного порядка на улицах городов и поселков. Здесь, в учебном центре, рождается милиционер. Первоначальная подготовка формирует его позицию, непримиримость к правонарушениям. С этой целью Иванов обучал слушателей на лучших, чекистских традициях советской милиции.
Спустя два года Евгения Георгиевича, как способного преподавателя, пригласили в Московскую специальную среднюю школу милиции МВД СССР. Круг педагогической деятельности расширился, возможности воспитания молодых возросли. И майор Иванов не мог не воспользоваться ими. Вооружая будущих лейтенантов знаниями, он отчетливо сознавал, что успех в борьбе с преступностью возможен только при наличии хорошо подготовленных кадров. Педагогический процесс — воспитание и обучение — Иванов построил на лучших приемах и методах. Он аккуратно хранит листки с вопросами слушателей и ответами на них. Чем они интересны? А тем, что высвечивают, так сказать, педагогическое «лицо» Иванова-преподавателя.
Борьба за власть в Кремле — это война тайных и явных кланов. Возникнув в глубокой древности, меняя свои формы, но сохраняя прочность связей, кланы благополучно дошли до наших дней. Фракции, партии, команды, союзы, группы — соратников, землячества — это всего лишь современные слова-маскировки, за которыми скрывается грозная мощь кланов. А основу клана всегда составляет семья. Неприступность цитадели российской власти, по мнению автора книги — это блеф всегда временных обитателей Кремля. На деле крепость Кремля напоминает проходной двор, через который непрерывной чередой проходят кланы властолюбцев. Среди страстей человеческих именно властолюбие занимает первое место.
Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».
Маргарет Тэтчер смело можно назвать одной из самых сильных женщин ХХ века. Несмотря на все препятствия и сложности, она продержалась на посту премьер-министра Великобритании одиннадцать лет. Спустя годы не утихают споры о влиянии ее политических решений на окружающий мир. На страницах книги представлены факты, белые пятна биографии, анализ и критика ее политики, оценки современников и потомков — полная документальная разведка о жизни и политической деятельности железной леди Маргарет Тэтчер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.
Граф Ф. Г. Головкин происходил из знатного рода Головкиных, возвышение которого было связано с Петром I. Благодаря знатному происхождению граф Федор оказался вблизи российского трона, при дворе европейских монархов. На страницах воспоминаний Головкина, написанных на основе дневниковых записей, встает панорама Европы и России рубежа XVII–XIX веков, персонифицированная знаковыми фигурами того времени. Настоящая публикация отличается от первых изданий, поскольку к основному тексту приобщены те фрагменты мемуаров, которые не вошли в предыдущие.