Межпланетные истории - [91]

– А это кто? Мне страшно! – воскликнула девушка и показала в сторону зарослей: там возвышался багроволицый иолик.

– Не пугайтесь! Он совершенно безобидный, и я уже привык, что он постоянно увязывается за мной. Пойдемте же: дождь усиливается. – Он помог Ли встать, и они медленно направились к дому Гранта.

Внезапно девушка пошатнулась и стала медленно оседать на траву. Кальтроп успел подхватить ее, прежде чем она упала, и, не тратя времени на «оживление», продолжил путь, но теперь уже с девушкой на руках. Он вспомнил ее слова о том, что вот уже два дня ее одиночество скрашивала Полли, то есть Оливер. Значит, обморок вызван не только болезнью, но и голодом.

Стараясь не угодить в заросли колючих низкорослых пальм, Грант несколько изменил маршрут: там, где мог проскользнуть один ловкий человек, двоим делать нечего, решил он, опасаясь болезненных уколов ядовитых растений. Правда, путь удлинился, но от всех треволнений последних часов Грант даже несколько взбодрился, и расстояние не пугало его.

До сих пор спокойно бредущий за людьми эхокот вдруг заволновался: он то убегал вперед, то возвращался, словно заставляя Гранта поторапливаться. Вскоре стала ясна и причина его беспокойства: позади послышался нарастающий гомон писклявых голосов – их преследовали карлики. Не отстававший от компании иолик обернулся на шум и принялся швырять в них камни.

С больной девушкой на руках Грант не мог вступить в сражение, да и вряд ли его оружие стало бы более эффективным, чем камни иолика. Стрельба из пистолета напоминала бы пальбу из пушки по воробьям, а огонь бластера смог бы уничтожить сотню-другую мышей, но все равно не остановил бы остальных. Однако для того, чтобы стрелять, Гранту пришлось бы положить девушку на траву, а там уже кишмя кишели мерзкие твари. Поэтому он решительно двинулся вперед, попросту отшвыривая карликов тяжелыми сапогами и прикрывая лицо Ли от ядовитых стрел. Он решил, вернувшись в хижину, использовать против нападавших газовые гранаты – довольно эффективное средство, но, к сожалению, равно опасное и для мышей, и для человека.

Взятый в кольцо визжавшими карликами, Грант с трудом продирался сквозь копошившиеся тела, время от времени наступая на них и опасаясь одного: как бы не поскользнуться и не рухнуть вниз. Тогда участь и его, и девушки была бы решена. Позади он слышал азартное шипение кота и громкий смех иолика – битва шла и там.

Наконец он достиг хижины и едва сам не хлопнулся в обморок: убегая за Оливером, он оставил дверь приоткрытой, и теперь там хозяйничали мышелюди. С яростным ревом он ринулся в набитый мышами дом и, едва не уронив Ли, схватил с полки у двери пару гранат и чудом уцелевшее полотенце. Выскочив наружу, он заметил, что полчище мышей несколько поредело: преследователи поспешили присоединиться к мародерам.

Воспользовавшись передышкой, он прислонил девушку к углу дома, разорвал полотенце надвое, замотал тканью голову Ли и, прежде чем прикрыть рот и нос себе, приказал иолику и коту убраться как можно дальше. Те не торопились уйти, но яростный вопль Гранта все же заставил их скрыться в зарослях. Тогда он швырнул одну гранату в дом, а другую – в оставшихся на лужайке тварей.

Взорвавшиеся бомбы окутали ядовитым туманом и дом, и поляну перед ним, и прижавшихся к стене людей. Когда ветер унес прочь остатки смертельного газа, лужайка напоминала поле битвы: повсюду валялись трупы мышей-мародеров, так и не выпустивших из лап украденное «богатство».

Грант снял повязку с лица, сдернул полотенце с головы Ли и пошел посмотреть, что же творится в доме, подбирая по пути остатки своего скарба. В помещении царил полный разгром: все, что не было спрятано под замком, бесследно исчезло, от одежды и одеял остались жалкие лоскутья. Утешало лишь то, что карлики не смогли – или не успели – добраться до содержимого большого металлического ящика со скудными запасами еды и одежды, да чудом уцелела склянка с лекарством.

Как и снаружи, здесь тоже было полно мышиных тел. Грант вымел их за порог, справедливо полагая, что разнообразные любители дарового угощения за считанные часы очистят лужайку, и внес в дом все еще бесчувственную Ли. Он опустил девушку на разоренную постель и запер дверь на засов: еще ни разу мышиные полчища не оставляли безнаказанным тех, кто причинил им вред. И Грант приготовился к осаде.

Но пока весть о поражении не достигла мышиного поселения, он занялся лечением девушки. Достав из заветного ящика неприкосновенный запас воды, он растворил в стакане две чудодейственные таблетки и влил жидкость в рот больной, с трудом разжав стиснутые зубы. Следом за водой из ящика была извлечена запасная куртка Гранта: теперь ей надлежало послужить одеялом. Поставив в ряд грубо сколоченные табуретки, он критически оглядел свою импровизированную лежанку и решил, что безопаснее устроиться на полу.

Однако едва Грант успел улечься, как снаружи послышался скрежет когтей по камню и вслед за ним голос суматошно орущего Оливера:

– Мне страшно!

Чертыхнувшись, Грант впустил кота, тот благостно огляделся и прошествовал к кровати. Там, устроившись в ногах лежавшей девушки, Оливер безапелляционно заявил: