Междуцарствие (рассказы) - [73]

Вообще, есть любезное слабостям занятие: сравнивать известные тебе события и - творения, их описывающие, порожденные чьими-то человеческими воззрениями. Особенно интересно, когда что-то сделал наш человек, а описывает - ихний.

Не то чтобы, собственно, эта нелепица радовала - не радует, но, впрочем, развлекает: потому что приятно зреть возникновение нового обоснования речи, новые ценные для них ценности и еще что-то такое: сам факт обогащения мира новыми муляжами отчего-то тепло отзывается в организме муто. Право же, вовсе не высокомерие тому причиной: как можно свысока смотреть на тех, кто правильно живет своей жизнью, ну а что до нашей жизни, то там никто не знает, что лучше, а что хуже. Нет, это просто весенняя радость живого существа, созерцающего процесс образования новых аллегорий, новых выражений лиц, новых амбиций - что почти то же самое, как глядеть на закате в окно. Следя за движением, преобразованием облачности на сморкающемся небе.

И что самое удивительное - людям действительно удается увязать концы с концами и объяснить себе все, совершенно абсолютно все, отведя недообъясненное в компетенцию своей какой-нибудь Затычки, отчего эта Затычка чувствует себя все лучше и начинает казаться им их судьбой.

А муто ведь не знают совсем ничего. То есть, ничего конкретного. То есть, знают, конечно, кучу всяких штучек, но в Мировоззрение те не сходятся. Так что можно определить муто как существо без мировоззрения. Поэтому-то в приличном обществе им и положено молчать в тряпочку.

Если бы здесь кто-либо додумался до фразы, что сам автор, де, куда как не молчит, я ответил бы: нет. Ведь это разве разговор? Не разговор. А полное молчание, потому что разве кто-то уже понял, о чем он, и какую Самую Главную Штуку имеет в виду автор?

Жаль, что не написана Всемирная история, изложенная муто. Что-нибудь этакое душераздирающее о годах 1955-1990. Трепещущий (это - чтобы человечнее) пульс вещества, вынужденного нести свою жидкость внутри сильно и всегда сжимаемых труб, несет свои воды внутри них: но сдавленно, отчего вещество не способно жить в отдельном члене общества. Не прекращаемая, все же, полностью государственным устройством жизнь вещества хочет осуществить себя в членах коллективных, образованных все равно как. Энтузиастами подледных купаний, например. Или кухонными компаниями, убежденными заполночь между холодильником и плитой в том, что только вот они вместе и поддерживают еще слабую коптилку духа. Веществу этого мало и, не найдя пригодного для себя объема, оно начинает тыкаться куда ни попадя, напрягая границы полостей и емкостей. Поколения совместно ерзают, полагая что все суть в возрастном родстве. Если прорывает индивидуала, то его фонтанчик быстро зажмут, как продырявившийся шланг. Долговременность подобной практики приводит к концентрации, накоплению вещества в самом государстве, отчего начинает ерзать весь организм государства, и ему хочется в могучем зуде почесаться обо всю планету, развернуть реки и что-нибудь сделать и со звездами.

Давление внутри этого водопровода все время растет с прибыванием времени, иногда его стравливают, устраивая фестиваль 57-го года или стартуя в космос, но всего этого мало. Так что в результате трубу и прорвало. После чего, разумеется, запасы прогорклого времени поперли хлестать наружу, и держава погрузилась в наводнение. Страна по пояс в затхлой жиже, новое же вещество изливается из разобранной кишки со скоростью тиканья часов, не спеша - как трава растет, и держава тонет себе в веществе дальше, да и утопнет, если ее граждане не научатся пользоваться своими освобожденными дырочками или пока им не устроят новую коллективную систему ирригации-канализации.

Легко, впрочем, понять, как ситуация способствовала возникновению пророков и прочих харизматических персонажей, всякий из которых в этой схеме оказывается организмом, на темечке которого героически открылся фонтанчик. Заткнуть его трудно, потому что таких дырочек в обществе мало и оттого напор в каждой из них сильно велик: когда запломбируют, а когда и не удастся. Заодно обратим внимание на то, что харизматики пересечение границы не выдерживают - по ту сторону от нее уже другая водопроводная система, так что там даже имевшуюся харизму не поддержишь. Подобная харизма, а точнее кунуна (потому что обладающий кунуной человек в известном смысле, есть как бы царь) тускнеет вне условий, приведших к ее образованию. Ржавеет и лет за десять рассыпается.

Если заняться ее химическим составом, то всякая кунуна состоит из вещества, ее образовавшего: из времени, то есть - учитывая, что в разные времена состав их вещества различен.

Конечно, любой харизматик интересен именно поэтому - какие мелочи в сравнении с этим всякие выяснения того, какие именно требования и ожидания предъявляет к нему текущая общественная жизнь.... Харизматики потому что не народы пасут (хотя и хотят), а просто подставляются так, чтобы их кунуна всосала все, что только возможно из падающего сверху невидимого разноцветного дождичка.

Как бы разноцветные конфетки, таблетки и витаминчики. Харизматики, то есть, должны являться объектами археологических экспедиций.