Он развернулся, вопросительно глядя на меня.
— Останься. — Я смущенно улыбнулась. — Толку с меня сейчас немного, это верно, но… Побудь со мной. Пожалуйста.
Остаться наедине с собой казалось невыносимым. Да, я привыкла справляться сама, но сейчас почему-то не получалось. Совсем.
Дэн кивнул, молча сел рядом. Я взобралась к нему на колени, уткнувшись носом куда-то между шеей и плечом. И так и заснула.
Проснувшись посреди ночи я обнаружила, что лежу уж без одежды, под одеялом, а Харкнесс сидит за столом, опустив голову на скрещенные руки.
— Дэн. — Тихонько окликнула я.
Он вскинулся, резко развернулся. Расслабился:
— Прости. Не сообразил спросонья.
— Дэн, в этой кровати хватит места двоим.
Он улыбнулся краешком губ:
— У меня нет меча, чтобы положить его между… Или за него сойдет винтовка?
— Рыцари без страха и упрека меня пугают.
Он снова улыбнулся, присел на край кровати, коснулся кончиками пальцев щеки:
— Хорошей девочке нравятся плохие мальчики?
Я прижалась щекой к его ладони.
— Я не хорошая девочка. И мне нравишься ты.
"Нравишься" — наверное, не совсем то слово. Но я не умею любить, да и то, что писали в старых книгах о любви — все эти замирающие сердца и тающие лона — тут не подходило никак. А впрочем, какая, к черту, разница, как это называется? Он хотел что-то сказать, я накрыла его губы пальцами. Прошептала:
— Если лягут двое — тепло им, а одному как согреться? Дэн, сейчас я в своем уме и твердой памяти. И уже не настолько пьяна, чтобы не понимать, что делаю.
И плевать мне, как это называется.
Как я и предполагала, с Братством стали все оказалось очень сложно. Начиная с того, как провести на территорию цитадели мутанта — Фокс категорически отказался оставаться один в Ривет-сити. И я едва язык не отболтала, сперва уговаривая охрану хотя бы спросить у старших по званию, можно ли нам войти (относительно меня сомнений не было, а вот Фокс…), потом, по цепочке добираясь до самого главы ордена, каждый раз повторяя одно и то же. Ненавижу чинуш едва ли не до скрежета зубовного — любая мелкая сошка, не имеющая права даже чихнуть без вышестоящего разрешения, требует, чтобы ей непременно объяснили суть дела, и без того, чтобы не объяснить, выше не пробраться. И от того, что чинуша носит силовую броню и искренне считает себя офицером, ничего не меняется.
Потом пришлось очень долго объяснять, каким образом этот чертов Г.Э.К.К., из-за которого было столько шума, оказался у Анклава. Разумеется, мне не поверили. Я бы сама не поверила, начни кто нести про президента-компьютер и совершенно безумную гонку по коридорам штаб-квартиры. Детектор лжи и предоставленная пробирка с вирусом их убедили — пробирку я кстати, больше не видела. Впрочем, едва ли кто-то из ученых братства решится пустить ее в ход — в конце концов все они родились и выросли на пустоши, так что мутантом — пусть и без фенотипических проявлений — мог оказаться любой из них. Надеяться на то, что в людях возобладает здравый смысл — заведомо дохлый номер. Страх за свою шкуру куда более эффективный регулятор.
Код доступа у меня никто не спросил. Почему-то эти ребята решили, что я почту за честь присоединиться к ним в последней битве с Анклавом. Именно так они называли предстоящий штурм комплекса "Чистота", и меня в очередной раз чуть не стошнило от передозировки пафоса. И мое предложение назвать последовательность цифр и отправиться восвояси, а там пусть делают что хотят, понимания не встретило. Отпускать меня никто не собирался, и робкая надежда на то, что здравый смысл возобладает, скончалась в жутких муках. При всем при том они начали носиться со мной словно с писаной торбой, обращаясь то ли как с почетным трофеем, то ли как с боевым знаменем. Ну как же, дочь великого ученого и герой пустоши в одном флаконе. И подобное обращение осточертело настолько, что сигнал к началу штурма я восприняла едва ли не с радостью.
Никогда в жизни мне не приходилось участвовать в организованных сражениях. Опыт оказался любопытным, но, пожалуй, повторять это дело я бы не стала. Очевидный плюс в том, что лично тебя никто убить не стремится — враги стреляют в любую фигуру в чужой форме. Так что главное — не отсвечивать и не мешать стать героями тем, кто к этому стремится. Не отсвечивать, когда за тобой хвостом ходит почти трехметровый мутант — задачка, конечно, нелегкая. Но решаемая, если постараться — а старалась я изо всех сил. Так что когда я добралась, наконец, до установки, все было уже кончено. И трупов врагов в тот день по реке проплыло предостаточно, на всю оставшуюся жизнь насмотрелась.
Потом я узнала, что в этом бою погиб глава Братства, решивший тряхнуть стариной и пойти в битву в первых рядах. А тогда я даже не успела удивиться заплаканным глазам его дочери — та ухватила меня за руку и потащила к установке.
— Надо запустить эту штуку.
Счетчик Гейгера предупреждающе затрещал. и я остановилась:
— Погоди. Тут нужен робот.
— Некогда! — отмахнулась она.
— Действительно, некогда. — раздался из динамика голос доктора Ли. — Девочки, кому-то из вас нужно запустить установку.
Она пустилась в объяснения, из которых я уяснила только одно — поняв что проигрывают, ученые Анклава что-то нахимичили с управлением… и если установку не запустить, все взлетит к чертовой матери.
