Между Призраком и Зверем - [4]

Директор распахнул окошко и громко крикнул:

- Запрещается трогать старинную мозаику!

Любитель своеобразных сувениров тут же перестал ковырять ровный круг на полу под аркой.

- Что за люди пошли? - покачал головой начальник, и я с ним молча согласилась. - Только ночью на этом месте человек погиб, а сегодня поналетело воронье сувениров собрать на память.

- Простите, - попробовала вернуться к моему вопросу, - не могу понять, чего вы опасаетесь? Как все это может повлиять на мою работу?

- Не это. На твою работу повлияет родственник императора.

- Но…

- Ты о нем прежде слышала?

- Нет.

- Так послушай сейчас. Он - хищник, и как в любом хищнике, в нем сильно желание ловить добычу, а потом рвать ее на части. Жестокий подонок.

Я покраснела, поскольку никогда не слышала, чтобы директор так выражался.

- Зверь обычно не тратит на допросы дольше трех минут. Припирает к стенке, находит уязвимое место и давит, давит на него, пока не взмолишься о пощаде, не запутаешься и не раскроешь все карты. Он быстро разбирается в человеке и для этого все приемы хороши: запугивание, шок, растерянность.

Я тут же вспомнила своеобразный метод допроса и снова покраснела.

- Он не тратит время на повторные встречи с уже опрошенными свидетелями, а тебе обещал увидеться снова. И вот что ты для этого сделала? Улыбалась, млела перед ним, как прочие недалекие девицы, которых привлекает чисто животная сила и власть?

- Да что вы такое говорите? - я даже побледнела с досады.

- Сопротивлялась? - упавшим голосом уточнил начальник, а заметив возмущение на моем лице, устало махнул рукой и вернулся в кресло, - ну все, теперь он в покое не оставит.

Мой директор, безусловно, был умным человеком, ведь не зря ему отдали такую важную должность, но и он мог ошибиться. Ничего не было во мне такого, чтобы привлечь мужчину, подобного Зверю. Ведь при одном взгляде на дознавателя становилось ясно, что недостатка в женском внимании он не испытывал.

- Не веришь? - уловил тень сомнений на моем лице начальник. - А зря. Наслышан я о кузене императора.

Так он еще и кузен?!

- И даже не думай о каких-то ухаживаниях с его стороны или, еще смешнее, серьезных намерениях. Он сразу берет, что хочет. Думаешь, вот эта строгость, - директор указал на мою одежду - пиджак в полоску и длинную широкую юбку - затем ткнул в сторону собранного на затылке пучка волос, - его впечатлит? Девушкам вроде тебя, случайно встреченным, привлекшим внимание, он предлагает роли игрушек. Так, время убить в перерыве между родовитыми пассиями. А как наиграется, бросит. Я тебя немного узнал за это время, Миланта, и думаю, что быстро не сдашься. Первый отпор лишь начало, ты и дальше будешь сопротивляться, разжигать его интерес, а он станет давить. Как понимаешь, мне эти проблемы здесь ни к чему, особенно после громкого скандала.

- Пожалуйста, прошу вас, не увольняйте!

Я готова была умолять, лишь бы начальник оставил на прежней должности.

- Вы знаете мою ситуацию.

- Да помню я, помню. Что-то про дорогой пансион для отца.

- Верно, все верно. Если я даже за один месяц не внесу нужную сумму, его сразу выселят. А там такое лечение, которого я никогда не смогу обеспечить дома. Сейчас только благодаря ему отец жив. Папе даже стало лучше. Прошу вас, ну, пожалуйста.

- Не могу оставить. Я слишком хорошо понимаю масштаб неприятностей. Могу только дать время, чтобы ты подыскала себе другую работу.

Вопрос «Как теперь быть» ни на секунду не покидал моих мыслей. Даже по завершении разговора, когда покинула кабинет директора и приступила к работе, не могла сосредоточиться. Обычно рутинные обязанности успокаивали, помогали отвлечься от забот, но не сегодня.

Работу в библиотеке я любила. Здесь царило спокойствие. Кругом, заключенные под обложками книг, хранились загадки и тайны, чудные миры, мудрые мысли и ответы на все вопросы. Столичная библиотека казалась идеальным местом. Устроиться сюда мне повезло лишь благодаря счастливому стечению обстоятельств. Здоровье прежней старой хранительницы не позволяло ей продолжать работу, а потому директор объявил для всех соискателей день общего приема.

Я оказалась самой молодой, что не слишком обрадовало начальника, но все решил мой диплом. Я проучилась в школе библиотекарей пять лет и располагала рекомендациями наших учителей с характеристиками моих моральных качеств и трудовых навыков. Именно эти письма, среди которых была пара от весьма уважаемых и известных в нашей сфере людей, решили дело.

Торжественно поклявшись, что со мной проблем не будет, я вела себя тише мыши. Клятва работала все пять месяцев, поскольку никто из посетителей не воспринимал меня иначе, как хранительницу. Мне и не нужно было ничьего внимания, я не стремилась в столичную библиотеку в надежде поймать случайно забредшего сюда богатого горожанина или - О, счастье! - представителя высшего сословия. Я стремилась к этой работе ради самой работы и ради отца.

Он всю жизнь трудился, чтобы позаботиться обо мне, и серьезно подорвал здоровье. Теперь я выросла, а он был уже не в состоянии нас обеспечить. Зато мое жалование позволяло платить за хороший пансион. Отца буквально вытащили с того света. И хотя я экономила на всем, зато он стал чувствовать себя намного лучше.