Между панк-роком и смертью - [23]

В Aquabats были удивительные ребята. Когда только пришел в группу, я и понятия не имел, что большинство из них мормоны. Они не курили. Они не употребляли алкоголь. Они даже не пили кока-колу. Они не произносили бранных слов, особенно в текстах песен. Я на их фоне казался самим Сатаной. Я пил, курил, у меня всё тело было в татуировках. Кристиан ругал меня за то, что я курю, – у нас даже шутка такая появилась, что если он увидит у меня во рту сигарету, то может ее оттуда выбить. Он положительно на меня влиял. Несмотря на то что я так сильно отличался от остальных ребят, они всегда относились ко мне по-дружески, с любовью. Я был в восторге от того, что играю с ними.

Хоть мы и отличались друг от друга в религиозном отношении, у нас было много общего. Мы все были скейтерами. Мы все любили панк-рок и выросли на панк-рок-группах Южной Калифорнии, таких как Agent Orange и Descendents. До этого я никогда не встречал мормонов, а теперь проходил ускоренный курс по мормонизму. Я даже пару раз ходил с ними в церковь. Я всегда был открыт к разным учениям, будь то мормонизм, буддизм – да что угодно. Здорово знать, что есть много разных способов верить в бога. Чем больше у тебя веры, тем больше надежды.

Во многих отношениях Aquabats были такими же панк-рокерами, как и большинство групп, в которых я играл. Кристиан был совершенно сумасшедшим. За кулисами он закрашивал зубы черным маркером, чтобы просто поржать. Иногда он обливал мои барабаны газом из зажигалки, не предупреждая меня. А потом посреди концерта я играл какую-то песню, а он их поджигал. Я бил по тарелкам, а передо мной взрывался огненный шар. Я пытался доиграть песню на горящей ударной установке. Люди в клубах сходили с ума, а пожарные хотели упрятать нас в тюрьму. Мне было так весело играть в этой группе.

Я много плююсь, когда играю на барабанах. Я стараюсь ни в кого не попасть, но с ними это было трудно, потому что на сцене стояло как минимум восемь парней. Иногда я случайно плевался в Кристиана, и он поворачивался и плевался в меня в ответ. А потом у нас прямо посреди концерта разгорался настоящий плевковый бой.

КРИСТИАН ДЖЕЙКОБС (вокалист группы Aquabats)

Трэвис, может, и не казался парнем, которых называют «чокнутыми», но шутить он любил больше, чем людям казалось. Мы были в турне с Reel Big Fish и группой под названием Kara’s Flowers, которая сейчас называется Maroon 5, – они уже тогда были крутыми. Где-то в начале турне мы выступали в Милуоки, в местечке под названием «Игл Болрум». Ходили слухи, что Бадди Холли, Ричи Валенс и Биг Боппер давали там свой последний концерт перед смертью, и промоутер сказал, что там водятся привидения. После концерта мы ночевали в отеле «Амбассадор» через дорогу, где, по слухам, Джеффри Дамер расчленил пару своих жертв. Нам всем было не по себе, а у Трэвиса глаза горели.

Мы разошлись по номерам и готовились ко сну. Прошел примерно час, а потом – БУМ-БУМ-БУМ – в дверь раздался страшный стук. Поколебавшись секунду, я направился к двери. Я выглянул в глазок и увидел, что в темном коридоре кто-то стоит с простыней на голове. У него были вырезаны две дырки для глаз, и он такой: «У-у-у-у-у-у!» Я открыл дверь и увидел под простыней Трэвиса. Он рассмеялся и убежал.

Однажды в Колорадо в зале был пьяный сноубордист, и я начал над ним смеяться. Он расстроился и вышел на сцену, чтобы отнять у меня микрофон. Я оглянулся – Трэвис уже перепрыгивал через барабаны – в костюме Aquabats это смотрелось забавно – и собирался ударить парня отверткой. У него был взгляд, как у тигра в клетке: мол, никому не трогать вокалиста. Я столкнул сноубордиста со сцены, а потом после концерта Трэвис сказал: «Пойдем поговорим с этим парнем». Он буквально прикрывал мне спину.

Трэвис пришел на мою свадьбу с Тимом Милхаусом, оба в татуировках. Люди смотрели на них искоса. Мы с женой зарегистрировались в «Таргет»: Трэвис подарил нам на свадьбу «Нинтендо 64».

Поскольку я больше не играл в Feeble, спать на полу у Майка Энша было уже неудобно. Я ненадолго вернулся к отцу, правда, теперь, когда я стал совершеннолетним и ощутил вкус независимости, оставаться в родительском доме уже не хотелось. Мне нужно было что-то доказать – себе и папе. Я переехал к своему другу Биллу Фолду, промоутеру в «Барн». У него был дом с тремя спальнями в Риверсайде, и он сдавал комнату за пару сотен баксов в месяц всем, кому нужно временное жилье. Там была постоянная текучка из музыкантов и ребят, связанных со сценой.

Тогда у меня впервые появилось собственное пространство. Это была всего лишь одна комната в доме Билла, но все равно это было место, которое я мог назвать своим. Я нарисовал большой символ группы WuTang Clan на дверце шкафа. Наверное, нужно было спросить Билла, но я не спросил: как-то раз он просто пришел домой, а на двери красовалась огромная буква W. Я хотел убедиться, что никто не заглянет ко мне в комнату снаружи, а занавесок у меня не было, поэтому я заклеил всё окно наклейками.

У меня не получалось работать на нормальной работе, потому что расписание было слишком нестабильным: Aquabats уезжали на гастроли на неделю, а то и на три, и только потом возвращались домой. Иногда я подрабатывал помощником юриста с Кристианом: у женщины по имени Кэрол дочь с ума сходила от Aquabats, поэтому она устроила нас на секретарскую работу в свою юридическую фирму. А Билл устроил меня на полставки в продюсерскую компанию «98 Поссе». Мы сидели вшестером в крошечном офисе, но с ребятами всегда было весело, и я обожал проводить каждую свободную минуту, думая о музыке. Иногда я просто смотрел на дорожные чемоданы других групп, как будто из этого можно было узнать что-то о гастролях.