Между Гитлером и Сталиным. Украинские повстанцы - [126]

На выборах примерно 75 процентов проголосовало за УНО и Августина Волошина, около четверти — за русофилов. Должен был быть созван Сейм, но чехи его запретили, так как начались украинско-чешские стычки.

Должен сказать, что некоторые ошибочные действия руководства ОУН привели к этим столкновениям. Это руководство дирижировало за кулисами своими активистами в Закарпатье, и выдвинуло такие лозунги, как: «Отец Волошин, дядюшка Гитлер».

Хорошо помню, как на одном из праздников 22 января 1939 г. народ пел:

Нам поможе вуйко Гітлер І батько Волошин Чехів воювати…

Было действительно неудобно за подобную пропаганду руководства ОУН.

— Это была только пропаганда?

— Нет, не только.

В любом случае, чехи хорошо относились к украинцам и хотели только, чтобы ОУН не проводила в Карпатской Украине подрывной работы. И ее не было, поэтому не понятно, почему ее повели в 1939 г. Тем более, что руководство ОУН было частично осведомлено, что Гитлер отдал Закарпатье Венгрии — то есть обманывали своих же людей. Античешская акция ОУН была на руку немцам, но никак не украинцам.

В конце 1938 г. у украинцев Закарпатья уже была культурная автономия, свой министр образования, но националисты хотели и свою отдельную армию — это было противозаконно. На этой основе Карпатская Сечь постоянно ссорилась с Августином Волошиным.

Кроме того, Карпатская Украина была частью федеративной Чехословакии, и Польша раз за разом протестовала, что украинцы идут в Закарпатье из Польши и требовала их интернировать. Поэтому руководство ОУН дало инструкцию в Галицию, что в Закарпатье можно идти только с особым разрешением (это решение вызвало недовольство части молодежи ОУН Андреем Мельником, что в будущем послужило одной из причин раскола Организации на ОУН(м) и ОУН(б) — А. Г.).

— Известно» что одним из первых мероприятий новой» украинской власти было создание концлагеря в Карпатах.

— После упадка Карпатской Украины очень много говорили про террор, но все это за редкими исключениями неправда.

Вот был случай, когда сечевики избили директора школы, который ранее был в УВО, а после создания ОУН перешел к социалистам. Волошин приказал виновных в избиении выслать, но оу-новцы сумели обойти этот приказ.

Карали некоторых мадьярофилов, русофилов, которые шли на провокации. Например, когда были выборы, в селе Иза в 7 километрах от Хуста, которое целиком было под влиянием москво-филов, все предвыборные плакаты посрывали. То же самое на Румынской улице в Хусте, где жило несколько русофилов. И сечевики делали засады и когда кого ловили, то, понятно, давали несколько пинков. Но это никакой не террор.

А лагерь создали в горах около Рахова для советских, польских, венгерских и чешских агентов, которые валом валили в Закарпатье в период кризиса. Из-за попыток ОУН получить оружие одно время у Волошина была мысль: совсем разоружить Карпатскую Сечь и выслать всех сечевиков в этот лагерь.

Но хоть террора и не было, не было и никакой альтернативы на выборах. Выборы были проведены не полностью демократичным способом.

— Вы принимали непосредственное участие в боях?

— Сложно ответить на вопрос.

Когда ОУН начала выступать с античешскими лозунгами, начались недоразумения между чехами и украинцами. Жандармерия в Закарпатье насчитывала 1000 чехов и ни одного украинца. Мы требовали, чтобы в автономной Карпатской Украине хоть половина жандармов была украинцами — взяли десятка два.

Также мы хотели иметь оружие — нам его также не давали. Итак, один из наших офицеров — Колодзинский, в ночь с 13 на 14 марта пошел брать его силой. Началась стрельба, одного чеха застрелили, у одного сечевика забрали оружие. Чешская армия решила разоружить Сечь. Мы этого не предвидели, и не готовились — силы были неравные. Меня с еще тремя бойцами поставили охранять гостиницу Сечи. С утра мы увидели беготню, вероятно, каких-то курьеров, сновавших туда-сюда, сильное движение войск. Втроем пошли на разведку. На одной из улиц навстречу нам шел небольшой отряд — человек 30 чешских солдат. Мы уже их прошли, но внезапно меня кто-то ударил прикладом по голове: «Руки вверх!» Мои товарищи попытались убежать, одному удалось, другого застрелили на месте.

Привели меня в командный пункт армии, обыскали, нашли львовский студенческий билет. «О, да ты из Галиции!» И начали жестоко бить по лицу, пинать. После отвели в то самое здание, где находилось правительство Карпатской Украины и кинули в подвал!

— То есть Волошин заседал этажом выше» а вы под ним сидели в тюрьме?

— Да! Чехи не имели ничего против Волошина, только против Сечи! Нас там было набито, как селедок в бочке — стояли ровно сутки. Вечером 14 марта мы слышали демонстрацию, что за диво, мы сидим, а люди кричат: «Да здравствует Украина! Да здравствует отец Волошин!». Слышали взрывы, стрельбу. Потом узнали, что это были бои между чешской армией и Карпатской Сечью — обороняли Главную команду Сечи.

Утром 15 марта нас выпустил наш сечевик: «Бегите в здание полиции, там получите оружие. Война — венгры напали на Карпатскую Украину, нужно обороняться!»

Мы и пошли — рядами и с песнями. В полицейском участке оружия уже не было, я побежал в штаб Карпатской Сечи, — он был немного разрушенный после чешской атаки, — нашел там спрятанный мной заранее револьвер.