Между двух огней - [55]

Он всего на пять лет старше неё, но с таким же успехом их могли разделять десятилетия. У неё была её мама, у него — друзья, которых он завёл в школе-интернате в Швейцарии.

Он столько раз попадал в неприятности, что Северин сбилась со счёта. Из-за своих ошибок он стал в семье Блейков паршивой овцой. Но они с Северин понимали друг друга как никто другой; ни один из них не получал особой любви от их отца.

— Прими мои соболезнования, — наконец, выдавил Ренник. Его голос низкий и неестественный, как будто он не привык так много говорить. Обычно из его уст слышался только сарказм.

Она подула на руки и потёрла их друг о друга, потом кивнула.

— Спасибо.

Он вздохнул, и у него изо рта вырвалось облачко пара.

— Твоя бабушка была хорошей, — признался он, — хоть я и уверен, что она меня ненавидела.

— Нет, не ненавидела, — возразила Северин.

— Да, — его тёмные глаза сверкнули, и он слабо улыбнулся. — Цитируя её: «Он самый настоящий язычник».

— Просто потому что ты не ходил с ней в церковь. Уверена, что временами она и меня называла язычницей.

Хоть она и мёрзла, Северин не хотела заходить внутрь. Тогда ей придётся поддерживать разговор с отцом, а ни один из них этого не хотел.

— Хочешь прогуляться? — предложила она.

Возможно, он думал о том же, потому что он кивнул.

— Конечно.

Они пошли по тротуару. Северин смотрела на окружавшие их высокие деревья. Летом их листья закрывали от солнца и казались тёплым одеялом. Но зимой от них не было никакого проку.

— Видела Кристиана в последнее время? — спросил Ренник.

— Это первый раз за два года.

— Он, похоже, любит тебя больше, у меня за три.

Северин переступила выбоину и повернулась к Реннику.

— Зачем он здесь на самом деле? Почему он взял тебя с собой?

— Ну, я приехал, потому что давно тебя не видел. Он — потому что... — Ренник, пытаясь подобрать правильные слова, откинул назад свои чёрные волосы, потом торжествующе уставился на Северин. — Потому что он — Кристиан, и он хочет попытаться ради нас.

— Тебе двадцать пять, мне в августе будет двадцать. Сложно поверить, что он вдруг очнулся и решил: «Вот чёрт, у меня же двое детей... Хочу получше узнать их».

— То есть, ты не поведёшься на эту хрень?

— Я не говорю, что верю в это или что ожидаю, что он сдержит слово. Я нейтрально отношусь к этой ситуации. Его не было рядом годами. Он то появлялся, то исчезал из нашей жизни.

— Посмотрим, что из этого выйдет.

Может, Ренник и хотел попытаться наладить отношения с отцом, но она — нет. От разговора о Кристиане ладони Северин вспотели. Отчасти из-за того, что она об этом задумалась, она начала размышлять, каково это — иметь отца и знать, что это такое.

— Давай поговорим о чём-нибудь другом.

— Конечно, — он взглянул на неё и застегнул свою коричневую кожаную куртку. — Где та твоя подруга?

Он знаком только с одной её подругой. И он точно знал, как её зовут. Северин повернула обратно к дому. Они прошли всего один квартал, но из-за холода казалось, что пару километров.

— Кто, Лили?

Он на секунду наклонился и поднял кривую ветку. Потом несколько раз ударил ею себя по ноге.

— Да.

— Она в кампусе.

Ренник подбросил ветку в воздух. Она приземлилась почти возле дороги.

— Она по-прежнему до смерти боится меня?

— При первой встрече тебя вырвало на розовый куст её мамы... Ты был не особо очарователен, — напомнила Северин.

— Но я изменился. Теперь, напившись, я бегу в туалет.

— А, кроме того, что целишься в белого друга... чем ещё ты занимаешься?

Он уставился в небо, и Северин невольно залюбовалась его профилем. Она не знала, как выглядела его мама, но свои острые скулы и экзотические черты он, видимо, унаследовал от неё.

— Получаю степень по литературе. Когда мне надоест учиться, наверное, пойду преподавать.

— Ты ведёшь себя так, как будто я спросила, не хочешь ли ты сходить в «МакДональдс». Тебя не очень беспокоит собственное будущее.

— Подумай... о ком мне ещё беспокоиться, если не о себе?

— Значит, я не в счет?

Ренник улыбнулся.

— Мне стоит беспокоиться о тебе?

— Нет, я в порядке. У меня есть парень, и он просто замечательный, — резко ответила Северин. — Я во всём могу на него положиться.

— Ага... Не знаю, что на это сказать.

В поле зрения появился большой белый дом. Северин знала, что, как только они войдут внутрь, Ренник станет жестоким и холодным со всеми, её мама будет тем человеком, которым была до приезда отца, только наполовину, а Северин начнёт считать минуты до его отъезда. Обычная встреча семьи Блейк.

— Спасибо, что заехал. Эта поездка для меня очень угнетающая, но ты сделал её... чуть менее угнетающей.

— В любое время... Вообще-то, нет. Это место — грёбаная дыра.

— Признаю, но западнее отсюда есть бар... В пятнадцати минутах ходьбы.

— Вот там я и буду.

Они подходили к дому, когда её папа и мама вышли на крыльцо. На маминых щеках пылал румянец. Чем ближе Северин подходила, тем отчётливее она видела на мамином лице сияющую улыбку.

— Северин! — радостно окликнула она. — Мы с твоим отцом хотим куда-нибудь сходить... вчетвером. Что ты об этом думаешь?

— Где тётя Рейчел?

— У неё возникли дела в городе.

Везёт же некоторым.

— Давай! Будет здорово провести время всем вместе.