Между двух огней - [13]

‒ Наверное, потому вы за ним до сих пор и гоняетесь, ‒ понимающе ответил Саша, впитывая информацию как губка.

‒ И откуда ты взялся такой умный?

‒ Это риторический вопрос? Надеюсь, вам нет нужды объяснять, откуда берутся дети? ‒ насмешливо посмотрел на него Саша.

‒ Откуда берутся дети мне известно, а вот откуда взялся именно ты… И перестань мне выкать, с Никитой ты ведёшь себя более приветливо.

‒ Он не пытается меня достать, ‒ просто ответил Саша.

‒ А Никита знает, что мы с тобой родственники? Может, поэтому у него такой интерес к тебе? Не смог нагнуть меня, нагнёт тебя, ‒ произнёс Алекс, наклонившись вперёд и заглянув в медовые глаза сидящего напротив парня, так похожего на него самого.

‒ Не приписывайте Никите собственные извращённые взгляды. Меня он не тронет по нескольким причинам: я натурал, несовершеннолетний и инвалид. Не думаю, что на меня стоит тратить время, ‒ ответил Саша, проигнорировав вопрос о родстве.

‒ Разве это такие уж проблемы? Несовершеннолетним ты будешь недолго, инвалидом, скорее всего, тоже, да и натурал это… такая спорная вещь. Человек по своей природе тварь всеядная.

‒ Тебе виднее, ‒ пожал плечами Саша, переходя на «ты».

‒ Так чей ты сын? Мой папаша предпочитал пользоваться презервативами, а я слишком молод, чтобы иметь такого взрослого отпрыска. Остаётся только мой покойный брат, ‒ Саша предпочёл промолчать и Корн продолжил. ‒ Расслабься, мне уже всё известно. Остались ещё добрые и болтливые люди, которые помнят, что была у моего старшего брата невеста. Из-за неё он и погиб.

‒ Разве? ‒ огрызнулся Саша. ‒ А не твой ли отец виноват в том, что он в дождь уехал из дома?

‒ Была бы твоя мать из другой семьи, быть может, всё было бы иначе. И он до сих пор был бы жив, ‒ покачал головой Алекс.

‒ И ему сейчас было бы сорок четыре года? Ты в это веришь? Кто из Корнов после вашего прадеда прожил дольше сорока лет?

‒ Никто, ‒ прошептал Алекс. ‒ Ты знаешь, как это остановить?

‒ Должны умереть семеро мужчин из рода, таково условие, ‒ жестко произнёс Саша. ‒ Изменить ничего нельзя. Это проклятие, сделанное на крови погибшего ребёнка. На крови вашего рода.

‒ И твоего тоже, ‒ напомнил Корн. ‒ В тебе вновь схлестнулись линии наших двух родов. У тебя такие же шансы погибнуть, как и у меня. Тем более что проклятие уже начало свою игру с тобой.

‒ Но я всё-таки остался жив.

‒ Разве это жизнь? ‒ хмыкнул Алекс, окинул сидящего в коляске Сашу с ног до головы. ‒ Ты не живёшь сейчас, а лишь существуешь.

‒ Живу, ‒ упрямо произнёс Саша. ‒ Я живу настоящим и надеюсь на лучшее, а ты цепляешься за прошлое и боишься будущего. Гоняешься за миражами, Алекс.

‒ Мой мираж чертовски притягателен, родственник. Когда ты поймёшь это, я буду настороже. Никита мой, помни об этом.

Корн встал и, не спеша, двинулся к выходу. На пороге он столкнулся с Анютой, удивлённо посмотревшей ему вслед. В эту комнату почти никто не заходил, кроме Никиты да Марии Ивановны. С помощью прислуги Анюта устроила здесь что-то вроде их с Сашей личного кабинета. С её лёгкой руки сюда были перенесены и расставлены в шкафах и книги, доставшиеся в наследство Саше, и те, которые остались после бабы Насти. Плюс за два прошедших месяца Анюта закупила множество изданий по эзотерике, нумерологии, хиромантии и многим другим специфическим направлениям. Саша попытался было остудить её энтузиазм, но у него ничего не получилось. Получив в свои руки обученного одарённого, Анюта решила всерьёз разобраться с собственным даром. По всей комнате были разбросаны немного пожелтевшие от времени тетради, колоды карт Таро, разнообразные свечи и многие другие мелочи. Саша шутил, что в комнате не хватает только хрустального шара и пары мантий, да белой совы.

В этот день Никита забрал Сашу из офиса сам, отпустив Валика. Иногда он так делал, и тогда они вместе молчали, наслаждаясь дорогой и мерным шумом колёс, вместе слушали музыку, которая была по душе обоим, и вместе радовались спокойствию, обретённому после шума и гама офиса. Саше нравилась манера вождения Князева: спокойная и уверенная, как он сам. Время, которое занимала дорога от офиса до загородного дома, было наполнено странным чувством близости, беспокоившим Сашу.

Не успели они с Никитой оказаться в доме, как услышали громкий болезненный стон и сразу же за ним звук падения. Князев бросился в гостиную, Саша поехал за ним, и тут же мимо него пронеслась Мила. В гостиной он увидел катающуюся по полу Анюту. Она обхватила ладонями виски, её глаза были зажмурены, а из уголков текли ручейки слёз. По Саше ударила волна боли. Да такая, что он сам едва не задохнулся. Мила подбежала к небольшому комоду и достала оттуда объёмистую аптечку, начав сразу же что-то искать там. Никита прижал сестру к полу и попытался оторвать её руки от головы.

‒ Никита, ‒ громко позвал он, пытаясь привлечь внимание мужчины. Тот на миг отвлёкся от сестры. ‒ Подтащи Анюту ко мне. Я могу ей помочь, поверь.

‒ Саша, сейчас не время для опытов, ‒ выдохнул Никита, вновь поворачиваясь к Анюте.

‒ Никита! Я могу её вылечить, ‒ чётко произнёс Саша. Никита с неверием посмотрел на него. И Саша понял его взгляд. ‒ Вылечить себя я не могу, а её вылечу. Слово даю!