Метод Вильяма Д. Харта. Почти доктор - [26]

– Как тебе удалось так изучить свой внутренний мир и так гармонично в нем все выстроить? – решил начать диалог Вильям.

– Этот вопрос сродни вопросу, каким образом у тебя получается проникать в подсознание другого человека. Ответить сложно, но я постараюсь. Мое детство прошло в очень бедной семье. Постоянные ссоры родителей в конце концов закончились разводом. Если бы не мое открытие внутри себя другой стороны реальности, то мне бы вряд ли удалось встретить радость в жизни. После развода меня взяла к себе тетя – мамина сестра. Меня и так переселили жить к ней, пока длились юридические тяжбы. А после того, как все произошло, я оказался никому не нужен. Она же оставила меня не из любви. Избавиться от меня ей не давала совесть, и тетя не раз мне об этом говорила. Кроме того, это прекрасно читалось в ее отношении ко мне.

Харт молча шел рядом и смотрел на проплывающие облака, когда Джон перестал рассказывать. Вильям думал над несколькими вещами сразу. Во-первых, о том, что существовали и другие люди, имеющие аналогичный дар, а значит, он был не одинок в своих способностях. Во-вторых, о том, как Джону удалось полностью локализовать все негативное и создать настолько полноценный и удивительный мир внутри себя. В-третьих, Харту хотелось знать, куда они шли.

Их беседа продолжалась после небольших перерывов, которые были необходимы Вильяму, чтобы собрать разбегающееся по сторонам внимание. Харта больше всего интересовал опыт Вэйла, который он получил в ходе взаимодействия с самим собой. Ведь этот уникальный опыт обустройства бессознательного Джона, при котором достигалось отсутствие связи внутреннего мира с внешним, мог стать лекарством для каждого. Но в дальнейшем разговоре Вильям понял одно – обстановка внутри подсознания Джона была заслугой дара, которым тот обладал. Его гениальность заключалась в умении отстроить свой внутренний мир. Даже Харту было бы непросто создать в своем бессознательном нечто подобное, руководствуясь объяснениями Вэйла. Обычному человеку такого результата, к сожалению, не достигнуть, потому как, помимо умения входить в свой внутренний мир, необходимо чувствовать, каким образом его правильно обустраивать. Без понимания того, как ухаживать за ним и умело поддержать в нем гармонию, что у Джона получалось на интуитивном уровне, такое бессознательное не возвести.

– Вот мы и пришли, – спокойным мягким голосом произнес Вэйл, проводя рукой впереди себя, – я хотел именно это тебе показать.

Вильям не верил своим глазам. Он с Джоном стоял на небольшом холме, откуда прекрасно просматривалась располагавшаяся внизу деревня. Простые хижины с соломенными крышами, колодцы, а главное – в поселении были жители. Кто-то шел с корзинами, в которых лежали фрукты и овощи, кто-то просто сидел в тени деревьев и разговаривал с товарищами. Воссоздать во внутреннем мире не воспоминания о людях, а самих людей… Материализовать их да к тому же сделать самостоятельными субъектами с собственными желаниями и волей – это потрясало воображение. Такое выходило за любые известные Харту рамки.

– Я готовился к чему угодно: дождю, который шел бы вверх, к радугам, формирующим шар, и другим геометрическим аномалиям, но это… Это в высшей степени поразительно! – произнес с трепетом в голосе Вильям, всматривающийся в деревню.

– Я рад, что ты оценил. Этот мир отличается от того, в котором пребывает мое тело. Здесь все будет по-другому… – мечтательно произнес Джон, а затем добавил с улыбкой: – Забавно, как складывается судьба, не так ли? Мне даже и в голову прийти не могло, что тетя поведет меня в психиатрическую лечебницу. Тем более что в этой лечебнице окажется такой непростой доктор. Все сводится к одному – случайностей не существует.

На этом Вэйл остановился и задумчиво стал рассматривать, чем занимались люди внизу. Было очевидно, что он не просто так демонстрировал Харту глубину своего подсознания. Его творение приобретало масштабы внутренней вселенной. Это означало, что он находился перед выбором: либо вернуться во внешний мир, либо остаться во внутреннем. Сознание у каждого только одно, и человек не может пребывать в двух мирах одновременно, хотя… существует столько исключений из правил. Тем не менее Джон явно этого не мог. Определить выбор, на котором Вэйл остановился, не составляло для Вильяма особого труда. На Харта возлагалась непростая задача – попытаться объяснить всем, кто находился во внешнем мире, то, что происходило с Джоном. Об этом не нужно было спрашивать, Вильям прекрасно понимал просьбу Вэйла безо всяких слов. Теперь все встало на свои места, в том числе причина, по которой пациент Харта впустил его в свое бессознательное.

– Я сделаю все, что в моих силах, – произнес Вильям.

– Спасибо тебе. Если будет время, заходи на чашку чая, – дружеским тоном произнес Джон, заглянув Харту в глаза.

Они обменялись напоследок двойным рукопожатием, и через мгновение Вильям очнулся в своем кабинете. Время было уже позднее. В животе сильно урчало, так как почти с самого утра в желудок ничего питательного не попало.

Хорошо, что он заранее договорился с Сидни, чтобы к нему никого не впускали, пока идет терапия. Вильям смотрел на лежавшего Джона. Этот человек – живее всех живых, а о здоровье его внутреннего мира можно слагать легенды. Харт перевел взгляд на стоявший в углу фонтан. «Я всего день пробыл в бессознательном, и у меня урчит в животе. Как же удается Джону находиться внутри себя уже в течение стольких дней и при этом поддерживать свой организм в норме? Хотя… Возможно, ответ в том, что он находится именно в своем бессознательном, а не в чьем-то…»