Метель - [5]
МАРФА(иронически). И все-то ты знаешь, Зиночка, во всем разбираешься
СТЕПАН. Кстати, этого Поташова не Андрей Данилычем звали?
МАРФА насторожилась.
Я к тому — не тот ли это Поташов, что в город к нам приехал.
МАРФА (еле слышно). Давно он приехал-то?
СТЕПАН. Да уж несколько дней. Дела у него какие-то… Ну, спать пора. Завтра у меня совещание с утра.
Но он не уходит, он пристально смотрит на Марфу, он ждет.
МАРФА. Ты ступай пока, Зиночка, кровати приготовь.
ЗИНОЧКА уходит.
МАРФА (не зная с чего начать). О чем это я попросить тебя собралась, Степушка?.. Да! Достал бы ты полсапожки Зиночке. Обтрепалась она со мною.
СТЕПАН. Завтра же достану. (Катерине.) Напомни с утра.
МАРФА. Степушка… и неловко мне, а надо бы Поташова-то позвать. Старики мы, к земле клонимся.
КАТЕРИНА. Но как это сделать? Зовите его завтра на елку. Что же ты молчишь, Степан?
СТЕПАН. Не уверен, поедет ли. У большого человека время всегда маленькое.
МАРФА (усмехнувшись). Это Данилыч-то не поедет?
СТЕПАН. Тогда позвони ему сама. Он остановился… (Листая записную книжку.) Думаю, с заседания он уже вернулся… Вот! Гостиница «Красная Фантазия», номер сорок два.
КАТЕРИНА заранее выдвигает столик с аппаратом. СТЕПАН помогает МАРФЕ добраться до стула.
Здесь не оступись, Касьяновна.
МАРФА (положив руку па рычаг). Только уходите, все уходите. Сейчас я его попугаю. Сорок два, не забыть…
СЫРОВАРОВЫ уходят, но СТЕПАН тотчас бесшумно возвращается и становится у телефонной розетки. Напрасно КАТЕРИНА жестами зовет его назад.
МАРФА (в трубку). Фантазию дайте. Уж не знаю, как вы ее теперь покрасили. Сорок два, соедините. Это сорок два? Мне Поташова нужно. Это вы, Андрей Данилович? Здравствуйте. А с вами говорит молодая красивая женщина. Не серчай, Данилыч, это Марфа говорит. Ну да, живая… Не разбудила я тебя? (Смеясь.) Не-ет, старенькая стала, меня уж на колесиках катают. (Стуча по рычагу.) Данилыч, Данилыч… не слыхать тебя… Куда же ты пропал, Данилыч? А-а, закуривал. А приезжай, посмотришь. Да хоть завтра, новый год встречать. Ты запиши. Пушкинская, десять. Живу я теперь на хлебах у племянника моего…
СТЕПАН выдергивает вилку из розетки. МАРФА не замечает.
…у Степана Сыроварова. Сестры Верки сын. Данилыч, да где же ты, Данилыч?
Выжидая, когда Поташов снова вернется, она кладет трубку на столик. СТЕПАН неслышно перекладывает ее на рычаг. МАРФА наощупь ищет трубку и находит ее на аппарате.
Кто тут? Кто тут был?.. Кто это со старухой шутит?
Она встает, движется на Степана, выставив руки перед собою. СТЕПАН пятится и скрывается из комнаты. Руки МАРФЫ скользят по стене и плюшу занавески. Падает и разбивается горшок с цветком.
Глаза мои… Что же вы, глаза мои, не видите!
ЗИНОЧКА вошла с ворохом мороженого белья.
ЗИНОЧКА. С кем ты тут, Марфинька? (Про осколки.) В кого это кидалась-то?
МАРФА. И сама не знаю, в кого. Холод-то от тебя идет…
ЗИНОЧКА (сложив белье на стол). За бельем на чердак я бегала.
МАРФА. А!.. Что на дворе-то?
ЗИНОЧКА. Метель, Марфинька. Зима приплясывает.
МАРФА. Слыхала?.. Данилыч завтра к нам приедет.
ЗИНОЧКА. И ни к чему. Только сердце бередить. Все вы такие: три сестры, три ветра.
МАРФА. Не ворчи. Повидаемся, потом все по-твоему будет. (Положив ей руки на плечи.) Повела бы ты меня, Зиночка, куда-нибудь в снег… на незнакомую улицу погулять!
ЗИНОЧКА (отряхнув с себя ее руки). Что ты, Чапай, что ли? Уж все старушки спят.
МАРФА. Платье мне на завтра самое черное, какое найдется, из укладки достань. И косынку веркину, праздничную…
ЗИНОЧКА ушла. Вошла КАТЕРИНА.
Да пораньше завтра разбуди. Нафталин-то проветрить надо.
КАТЕРИНА. Она ушла. Вам что-нибудь нужно, Марфа Касьяновна?
МАРФА (просительно). Дай мне руку твою… Будь зеркальцем моим сегодня. Скажи… страшная я стала, Катюша?
КАТЕРИНА. Вы молодая. Вы всех нас моложе. Только голова у вас седая.
МАРФА. Уж побалуй меня еще немножко. А глаза мои… какие?
КАТЕРИНА. Прозрачные они у вас. Как небо в реке.
МАРФА. А как враги-то этих глаз боялись. Ну, доброго сна тебе. Пусть счастье тебе приснится, несчастная моя. (Она уходит, с порога мельком.) Давеча, я у телефона была, ты за книгами что ль заходила?
КАТЕРИНА (не в силах солгать). Это… не я заходила, Марфа Касьяновна.
МАРФА кивает и уходит. КАТЕРИНА отводит рукою занавеску.
Иди, она ушла, Степан.
Вошел Степан.
КАТЕРИНА. Как нехорошо ты поступил с нею давеча, у телефона.
СТЕПАН. Пойми… Поташов не поехал бы сюда, если б знал, что едет к Сыроварову. (Подавая записку.) Возьми. Это список, что купить завтра. Деньги у тебя найдутся?
КАТЕРИНА. Я получила сегодня на работе.
СТЕПАН. Ничего лишнего. Колбасы подешевле, самого ядовитого цвета, орехов, хризантему в горшке. В этом доме живет человек, который ценит свой ломоть счастья. Чорт, теперь массы бы какой-нибудь, побородатее, для колориту пригласить. Если бы Лизавета подъехала… Не любит она меня. Чего ты так смотришь?
КАТЕРИНА. Все хлопочешь… и люди у тебя, как клавиши. И никто не знает, что именно ты на них играешь.
СТЕПАН. Не понимаю. У тебя ленивый ум, и мысли всегда недодуманные.
КАТЕРИНА. Мы все кашляем в этой сырости, а ты отказался о
