Метательная артиллерия и оборонительные сооружения Древней Руси - [70]
В общем простой и ясный облик «Нового города» исполнен богатырской, величественной красоты. Его башни своей мощной устремленностью вверх придают особую выразительность силуэту всей крепости. «Новый город» воплотил в себе мощь и силу русского народа, отстаивавшего в борьбе с врагом свою независимость. Поэтому восторженные слова Павла Алеппского, поразившегося видом укреплений Троице-Сергиевской лавры, можно с полным правом отнести и к построенным по их образцу, но еще более грандиозным оборонительным сооружениям Кириллова монастыря. Стена, писал он, «громадна и поражает удивлением… Амбразуры по окружности ее бессчетны и разных видов… так что и птица не может укрыться внизу [стены]. Что касается башен, то в стенах Антиохии не найдется ни одной им подобной по величию, высоте, по устройству, множеству камер, отверстий и амбразур с пушками… Ум не может представить их неприступность и красоту»[743].
Вполне понятно, что для «Нового города» Кирилловской крепости требовалось вооружение. Но своими силами монастырь создать его не мог; на помощь ему пришло правительство, всячески поощрявшее строительство укреплений, наблюдавшее за составом их гарнизонов и вооружением. По этому поводу Григорий Котошихин писал: «А для остерегания или оберегания города, в больших городах устроены стрельцы вечным житьем, пушкари и затинщики и воротники… И для воинского времени во всяких городах, и у монастырей… устроены осадные дворы…. а пушки и пушечные запасы и всякое воинское и осадное оружие посылается в те городы с Москвы, смотря по городу. Так же в больших каменных монастырях для осадного времени пушки и пушечные всякие запасы, всякое осадное оружие царское… и в иных монастырях для оберегания городов от воинских людей устроены стрельцы и пушкари»[744]. Подтверждением этому является грамота от 17 января 1651 г., говорящая о беспошлинном провозе из Москвы в Кириллов монастырь 10 чугунных пушек общим весом 351 пуд 30 гривенок (5 761,5 кг)[745].
Основные поступления оружия в Кириллов монастырь падают на 1650–1660 гг. Местное производство оружия в эти годы нам неизвестно. По-видимому, оно было вытеснено продукцией русских оружейных заводов и отчасти иностранными поставками. В целом же укомплектование крепости оружием закончилось к 1668 г. Для хранения этого оружия требовалось, естественно, помещение. Поэтому еще в 1655 г., в период бурного строительства в монастыре, «по соборному приговору» была «делана над братским погребом летним оружейная палата каменная»[746]. Новое здание было выстроено, по-видимому, близ старой палатки 1621 г., которая не могла, очевидно, вместить всего поступившего оружия. О постройке этого здания известно немного. Весь июнь и июль «делали ее монастырские каменщики безденежно за зделье на монастырском хлебе». Кроме того, в строительстве участвовали 154 семеновских крестьянина, получивших за работу 22 рубля 19 алтын 4 деньги. Здание было выстроено основательно; «в тоеж палату зделано 4 связи долгих, да 4 коротких и с столбы в стены с обухи и с крюки, да 5 замков». Одних только железных связей пошло в него 39 сажен с четью (около 84 м), сечением 1–2 вершка и весом 201 пуд 5 гривенок (3294,5 кг). Ковал их белозерский кузнец Пятой Федоров «из своего железа своими людьми и угольем». Ему за работу было дано 110 рублей 22 алтына 3,5 деньги.
Заметим, что оружейные палаты существовали в Троице-Сергиевской лавре и в Соловецком монастыре (построена в 1602 г.)[747]. В крупных городах, таких, например, как Псков или Торопец, местом хранения оружия часто служили деревянные навесы, погреба и «амбары»[748]. В Туле все вооружение было сосредоточено в каморах Никитской, Спасской и Пятницкой башен[749]. Безусловно, строительство каменной оружейной палаты в Кирилловом монастыре было вызвано его положением «великой государевой крепости».
