Метательная артиллерия и оборонительные сооружения Древней Руси - [63]
Из описи 1757 г. видно, что дробовые скорострельные пушки имели длину 1 аршин (71 см), что они были «окованы вкруг кольцами железными» и что их заряды вкладывались «в тарели сверху» и закреплялись «закладками»[674].
Как правило, медные и железные пушки имели небольшой вес и были разных калибров. Это, с одной стороны, говорит о кустарности их изготовления, а с другой, — об отсутствии у мастеров единого, установленного образца.
Остальное оружие, а также снаряжение и боеприпасы (кроме пороха) хранились в «оружейничьей казне». В 1621 г. в ней насчитывалось 249 ружей (самопалов и пищалей), а в 1635 г. — 260. По тому времени такое количество было весьма значительным. Большинство ружей было — «московского дела», но имелись также ружья «шкотцкие», «корельские» и «свитцкие». Действительный огонь артиллерии и огнестрельного оружия Кирилловской крепости не превышал тогда, по-видимому, 250–300 шагов[675].
Разнообразным было также защитное и холодное вооружение монастырской казны. В ней было сосредоточено 8 парных лат, 2 юшмана, 72 кольчуги, 83 шлема, 183 кистеня, 17 копий, 28 луков и 134 «зубца каракулей», т. е. «чесноку»[676] (рис. 12). Кроме того, здесь же хранилось 1400 больших, средних и малых ядер; 344 кг свинцовых пулек и 30 кг «сеченого железного дроба». Однако в общем составе монастырского оружия главную роль играло огнестрельное вооружение.
В монастырском арсенале хранилось не только оружие; наряду с ним здесь были собраны также разные оружейные и пушечные принадлежности и инструменты — «снасть бронная и снасть самопальная», предназначавшиеся для починки, а частично и для производства оружия. Имелось в нем еще 6 пушечных кружал, т. е. шаблонов для подгонки и изготовления ядер. Это могли быть основные калибры артиллерии крепости. Для литья свинцовых пуль употреблялись медные формы.
Таким образом, описи 1621 и 1635 гг. характеризуют рост вооружения Кириллова монастыря. Этот рост был наиболее быстрым в период борьбы с врагом. В результате общее количество оружия (вместе с пушками, но без снаряжения, боеприпасов и инструментов) достигло к 1635 г. примерно 960 единиц.
Сопоставление данных поступления оружия по приходо-расходным книгам первой трети XVII в. (35 пушек и 80 ружей) с его числом по описям 1621–1635 гг. выявляет некоторое количество не отмеченного в приходных документах огнестрельного оружия, вероятно, уже бывшего в крепости и в XVI в.
Существовала ли какая-нибудь закономерность в подборе вооружения Кириллова монастыря? Ответ на это дает «Устав ратных пушечных и иных дел…», составленный «пушкарских дел мастером» и военным инженером Онисимом Михайловым в 1607–1621 гг. Указывая на необходимость вооружать крепости легким скорострельным и эффективным оружием, он писал: «И мне то мнится, что прибыльнее и лучше из малых пищалей стрелять, нежели из таких великих тяжелых пищалей, которые пригожаются блюсти к стенобою, а не в поле стреляти, а малым нарядом и средние статьи податнее из города в чюжие полки стреляти». Далее объясняя причину последнего требования О. Михайлов указывал, что в то время, как из «малого наряда» можно трижды выстрелить, из большого — лишь один раз[677].
Из того же источника мы узнаем и о принципе расположения оружия на крепостных стенах. Особое внимание отведено подошвенному бою. Учитывая, что создание сильного огня из нижних бойниц было особенно необходимо при отражении приступов, автор Устава, кроме обычных пушек, ружей и затинных пищалей, предлагал оснащать подошвенный бой скорострельными пушками, стрелявшими «добросечным железом», т. е. дробом, и ставить у этих пушек «добрых надежных пушкарей»[678].
Вооружение Кириллова монастыря и состояло из легких и подвижных ружей, малокалиберных пушек и скорострельных дробовиков. Следовательно, оно в полной мере соответствовало Уставу и складывалось, очевидно, в соответствии с требованиями русского военного искусства того времени. Это опровергает мнение о стихийности в подборе вооружения русских крепостей XVII в.
В период накопления оружия в Кирилловской крепости возникла специальная должность оружейничьих, которая существовала примерно до 50-х годов XVIII в. Согласно Уставу оружейничий составлял перечни оружия, хранил его, чтобы «ржа не изняла», и организовывал его починку. Держать оружие наготове и порох сухим — так кратко можно резюмировать эти статьи Устава[679]. Благодаря технической грамотности оружейничьих мы имеем описи оружия, составленные квалифицированно, со знанием дела.
Кирилловский арсенал снабжал оружием и своих даточных людей, посылавшихся на военную службу. В 1633 г. правительство потребовало прислать в Москву на год монастырских людей «для очищения Смоленска от поляков и литовцев». При этом в приказе было оговорено, что присланные должны быть на «добрых конях с запасами, в латах, и в шишаках, и панцирях» и со «всяким ратным боем, а лошади б под ними были добрые»[680]. В том же году «ружейничий старец» Мартиниан выдал Федору Козлову, посланному «с товарищи» под Смоленск, 80 различных доспехов и 54 шлема. Шлемы начала XVII в., находившиеся в Кирилловской крепости, своей несколько уплощенной формой значительно отличаются от шлемов XVI в.
