Metallica. Экстремальная биография группы - [62]

Клифф был другим, насколько я мог судить. За день до этого мы сели на соседние места в частном самолете Leppard, когда летели из Портленда в Такому, и я воспользовался возможностью расспросить о его прошлом. Он рассказал мне, что начинал работать в отделе поиска новых исполнителей в Mercury Records, что был всегда влюблен в то, что называли «британским рок-звуком». Что он был одним из немногих людей в американском музыкальном бизнесе, кто понимал Thin Lizzy, как пытался помочь им прорваться в Америку, но группа оказалась сама себе худшим врагом. Он имел в виду наркотики. «Мне не нравится чувство потери контроля над собой», – сказал он. И я мудро кивнул головой.

Именно в этот момент с самолетом произошло что-то неожиданное и драматическое, и я почувствовал, как кровь ударила мне в лицо. Это снова повторилось, и теперь мне показалось, что моя голова пытается спрыгнуть с моих плеч. Становилось все хуже. Я закричал: «Черт побери! Что происходит?»

Из громкоговорителя послышался голос капитана: «Я подумал, поскольку это наш последний перелет, мы приготовим вам, ребята, кое-что особенное». И он сообщил, что развернул чертову машину в пике; хвост вращался, а самолет по спирали летел к земле. Я вжался в подлокотники и замер, охваченный ужасом. Остальные, кто был в этом роскошном салоне, ухмылялись, кто-то улюлюкал. Я не мог поверить, что это происходит. Мы все должны были разбиться…

Мне удалось повернуть голову и посмотреть на Клиффа. Он выглядел таким же испуганным, как и я, с замершим лицом удерживая самообладание, поскольку потери хладнокровия он боялся не меньше, чем крушения.

– Пусть он прекратит это, – я умолял, едва в состоянии говорить. – Пожалуйста, пусть он это прекратит.

– Хватит, – сказал он, недостаточно громко, чтобы кто-то еще услышал. Затем немного громче: – Я сказал… достаточно.

Я обернулся на Питера. Он сидел, не обращая внимания, хмуро рассматривая журнал. Затем, как будто приняв сигнал, он повернулся на голос Клиффа, поднял глаза и увидел панику.

– Эй! Хватит уже! – гавкнул он.

Это, в свою очередь, подхватил певец Джо, который повторил приказ Питера, и, слава богу, самолет внезапно выправился. Я услышал, как проворчал один или два недовольных голоса. Типа, какого черта? «Эй, у нас сегодня гости на борту, понятно?» – сказал Джон, один из хороших парней.

Я выдохнул, пытаясь незаметно снова обрести контроль над собой. Я посмотрел на Клиффа, единственного в самолете, кто чувствовал то же самое. Он вдыхал, выдыхал, расправлял крылья, отходил от пике, человек, которому не нравилось терять контроль над ситуацией. Он проигнорировал мой взгляд; его глаза смотрели прямо, сфокусировавшись на одной точке…

Несмотря на тот огонь, который Metallica начала зажигать по всей стране, к концу 1983 года в Америке продали едва ли 17 000 копий Kill ‘Em All – каплю в море в масштабе продаж в США; и определенно этого было недостаточно, чтобы вызвать что-то большее, чем слабый импульс на радаре традиционных медиа. «Мы знали, что следующий альбом будет тем самым, – говорит Джонни Z. – Вопрос был только в том, где найти на него деньги».

Джонни и Марша были банкротами. Они отдали все, что у них было, и даже больше, чтобы выпустить первый альбом Metallica и затем отправить группу в турне. Это плюс текущие расходы на создание собственного лейбла и управляющей компании поверх ежедневных расходов Rock ‘n’ Roll Heaven означало, что «колодец пересох» – фраза, которую группа уже привыкла слышать и в будущем поместит напротив его имени в благодарностях к следующему альбому. Джонни и Марше удалось раскошелиться на ограниченный тираж двенадцатидюймового мини-альбома Whiplash (вместе с тремя другими треками с альбома), чтобы продвигать их шоу в конце года, но продажи едва ли покрыли расходы.

С Anthrax на буксире, которые выступали на разогреве в этих финальных концертах 1983 года, и неистовой реакцией толпы, которую они получили, они были уверены, что все наладится и это лишь вопрос времени. Проблема была в том, что для этого им необходимо было выпустить следующий альбом.

И тут появился их рыцарь с акцентом кокни, Мартин Хукер, руководитель британского независимого звукозаписывающего лейбла Music for Nations. Несмотря на то что ему было меньше тридцати, Хукер уже добился успешной карьеры в музыкальном бизнесе, работая в течение шести лет на EMI, «занимаясь продвижением, управлением лейблом и много чем еще», говорит он, для артистов «от Queen до Кейт Буш и всех, кто между ними». Однако работой, которую он больше всего желал – поиск новых артистов, заключение контрактов с новыми талантами, – «он никогда не занимался». EMI отказала ему в такой возможности, сославшись на недостаточный опыт. Раздосадованный, Хукер решил покинуть компанию и создать собственный лейбл – Secret Records, который он теперь описывает как «преимущественно панк-лейбл», но который показал себя с сильной стороны после первого поколения британских панк-рок-групп.

Первым релизом Хукера, типичным для Secret, был альбом Punk’s Not Dead группы The Exploited, намеренно созданный, чтобы отдалиться от музыкально желтушной «новой волны», которая последовала сразу за панком и вновь установила то, что группа и ее последователи считали оригинальной агрессивной и бескомпромиссной позицией панка, с музыкальной и имиджевой точки зрения. Punk’s Not Dead, выпущенный в марте 1981 года, стал номером один в британских независимых чартах и, в конце концов, самым продаваемым независимо выпущенным альбомом года. Это была не счастливая случайность. Хукер вспоминает: «У нас тогда девять из девяти релизов попали в чарт – такие вещи, как The Exploited, 4-Skins, Chron Gen, Infa Riot… и тому подобные». Выпущенный летом 1981 года, когда в Великобритании проходила серия городских беспорядков, внезапно «очень хардкорный панк», на котором специализировался Secret, стал «большой новостью. Буквально все, что мы выкладывали, сразу же уходило в чарты». Оглядываясь назад, он приписывает этот внезапный успех пустой нише на рынке и тому, что «ему действительно нравилась такая музыка. Это была эпоха, и это было волнующе и забавно». А с точки зрения руководства собственным лейблом, «это была абсолютно фантастическая кривая обучения».