Metallica. Экстремальная биография группы - [166]

Но теперь Джеймс получал удовольствие от езды на скорости «сто пятьдесят миль в час на машине». Уверенный в том, что и он, и Metallica стали сильнее, пережив все взлеты и падения, он сказал: «Я шел по жизни, пытаясь избежать трудностей, залив их алкоголем или спрятавшись, но будучи в состоянии противостоять им и принять, и зная, что вырастешь после того, как пройдешь через огонь и будешь в порядке, все, о чем мы говорили – Napster, Джейсон, реабилитации, сделали нас сильнее как людей и как группу. Мы тянулись друг к другу и почувствовали благодарность за то, что живы и что мы все еще в Metallica».

В то время Ларс жил с датской актрисой Конни Нильсен, с которой познакомился во время перерыва в турне Madly in Anger в конце 2003 года. Позже у них появился сын, Брайс Тадеус Ульрих-Нильсен, рожденный в Сан-Франциско 21 мая 2007 года, вдобавок к детям от брака со Скайлар – Майлсом и Лейн, и сыном Себастьяном от отношений, предшествующих Конни. Благодаря сочетанию Metallica, Napster и Some Kind of Monster Ларс стал теперь именем нарицательным в Америке, так что даже появился в специальном выпуске со знаменитостями «Кто хочет стать миллионером», на котором он выиграл 32 000 долларов для Клиники Haight Ashbury Free (оказывает первую помощь пациентам с токсикоманией и проблемами психического здоровья). Продав бо́льшую часть своей коллекции произведений искусства, Ларс опять вернулся к коллекционированию. Как он выразился: «Это одно из тех занятий, где я могу быть собой. Оно не связано с ролью барабанщика в рок-группе. В художественных кругах меня принимают таким, какой я есть. Я люблю ходить в мастерские художников и галереи, а также аукционные дома». Это было, по его словам, «мое святилище». Разговаривая со мной из своего закулисного укрытия в Глазго в 2009 году, он объяснил, чем он увлекается сегодня: «Большинство работ, которые я покупаю, принадлежат художникам. Я больше интересуюсь изобразительным искусством, чем скульптурой. В наши дни современное искусство больше связано с идеей, а не с ее воплощением. А я больше тяготею к исполнению, чем к идее. Меня интересуют те моменты между художником и холстом, а не то, насколько умной была идея… Поллак, Де Кунинг, Раушенберг, Джаспер Джонс, Ротко, знаешь, Горки. И еще некоторые европейские ребята, как, например, [художник и скульптор Жан] Дюбюффе. Но больше всего художники…». Он когда-то начинал писать собственные холсты, но «не настолько, чтобы говорить об этом. Поверь мне! Полу Стенли и Ронни Вуду не о чем беспокоиться!» – рассмеялся он.

Кирк Хэмметт также наслаждался своей версией домашнего уюта, живя в районе Сан-Франциско на Тихоокеанских высотах, в своем особняке в готическом стиле, с интерьерами из темного дуба, роскошными распятиями и чучелами двуглавых овец, со своей гавайской женой Лани и их сыном Энджел Рей Кила, родившимся в сентябре 2006 года, а также с двумя собаками Дарлой и Хоку и несколькими кошками. (В июне 2008 года у них родится второй сын, Винченсо Кайналу.) Они встретились на пике эпохи Load, и, несмотря на то что теперь любили проводить время на своем ранчо, катаясь на лошадях или занимаясь серфингом на пляже, Кирк оставался все тем же парнем, любившим затянуться время от времени косяком. Он тоже был коллекционером, хотя его интересы в искусстве концентрировались в области памятных вещей старых голливудских фильмов. Ему все еще нравилось читать комиксы, старые и новые. «Я до сих пор увлекаюсь этими вещами, да, – сказал он мне в 2009 году. – Не думаю, что когда-нибудь вырасту из этого, понимаешь? Я до сих пор люблю читать комиксы, смотреть фильмы ужасов, покупаю игрушки, черт возьми. Я все тот же парень. Просто теперь всего этого у меня стало больше». Оригинальный фильм «Франкенштейн» 1931 года по-прежнему был «его самым любимым. Это нить между «Франкенштейном» и «Невестой Франкенштейна». Его любимой книгой была, «возможно, «Тибетская книга мертвых». Он увлекался йогой и, по его словам, «буддийской философией. Буддийские учения находили во мне отклик». Он верил в закон кармы и был вегетарианцем; теперь его любимым напитком было не пиво, а шампанское. «Классика, да», – ухмылялся он. И, конечно, редкий день он проводил, не притрагиваясь к гитаре.

Поставить точку в вопросе реабилитации Metallica перед обществом в музыкальном плане помогло их решение превратить выступление на фестивале летом 2006 года в празднование двадцатилетия Master of Puppets, где впервые был исполнен весь альбом целиком, трек за треком. Они с запозданием выходили на рынок классического рока, но теперь, добравшись до него, извлекали из этого максимум пользы, как, впрочем, и всегда. В разговоре Кирк назвал MOP своим «любимым альбомом Metallica. Я действительно чувствовал, что мы сплотились как группа и как личности, и это то, чем стал Master of Puppets. И это закончилось только потому, что мы потеряли дорогого друга и нам пришлось собирать все по частям и начинать заново». Оглядываясь назад сейчас, он сказал, что по-прежнему считает Master и Black лучшими альбомами группы: «У нас было свое видение. В Master мы стремились сделать самый тяжелый, самый выдержанный альбом, который только могли. Black Album был больше о том, чтобы распространить взгляды Metallica на широкую аудиторию, оставаясь при этом тяжелыми». Однако в его памяти больше всех выделялся MOP, потому что «для нас это было просто волшебное время. Мы ставили нужные ноты в нужные места. При этом у нас не было цели сделать альбом, который выдержит испытание временем через двадцать лет. Мы этого не планировали. Мы просто хотели сделать лучший альбом, на который были способны. И мы сосредоточились и пристегнулись. Мы всегда понимали, что мы отдаем все, что у нас есть, и если вдруг получится не то, что мы хотели, то, по крайней мере, мы знали, что приложили все свои усилия. Таковы наши принципы. Честно говоря, я рад, что альбом все еще звучит современно. Я поставил его недавно, просто чтобы послушать перед разговором с тобой, и у меня возникла такая мысль: «если бы MOP выпустили сегодня, он был бы там, в топе с самыми последними релизами – понимаешь, с точки зрения звука, качества, записи, концепции он все еще актуален. Даже содержание текстов, то, что Джеймс писал когда-то давно, все еще не утратило смысла. Музыка, звуки, отношение, подход – все это до сих пор актуально, потому что люди по-прежнему используют техники, которые мы когда-то выковали. Мы осознавали, что люди ждут от нас очень многого. Мы были другой группой, мы были экстремальной группой и понимали, что наш звук уникален, и мы просто хотели его расширить. И для нас все сработало наилучшим образом…». Назвав свой тур Escape from the Studio 06 (где они работали над идеями для своего следующего альбома), они впервые исполнили альбом на большом фестивале Rock am Ring в Германии 3 июня. Он включал также первое полное исполнение трека Orion (в прошлом играли только среднюю часть в рамках бас-соло Джейсона или импровизированные инструментальные пассажи между другими номерами). В свете того, что MOP играли целиком, было примечательно, что с эпохи Load/Reload исполнялся только один номер – Fuel, а с St. Anger – вообще ни одного. Классические три трека – Enter Sandman, Nothing Else Matters и Sad but True – сформировали костяк их выхода на бис, дополнительно в начале шоу они играли еще три трека с Ride the Lightning (Creeping Death, For Whom the Bell Tolls и Fade to Black). Плюс всего одну песню с Justice – One, и Seek and Destroy с Kill ‘Em All. Кирк играл на гитаре Boris Karloff, Джеймс носил удлиненную эспаньолку, Ларс начинал лысеть, но сохранил свой внутренний стержень, а Роб гримасничал, исполняя Orion, будто вызывая дух Клиффа. Это было удивительное зрелище, которое повторится позже в том же месяце на фестивале Донингтон в Англии – теперь переименованном в фестиваль Download – и в оставшиеся даты тура в Ирландии, Эстонии, Италии и в августе (после очередного перерыва) на двух представлениях в Японии, с финальным выступлением на главном олимпийском стадионе в Сеуле, в Южной Корее, 15 августа.