Металл и воля - [14]

И всё же ответный удар последовал. У Введенского по прежнему не было достаточных оснований для возбуждения уголовного дела, поэтому он ограничился мягким наказанием ослушника. По его предложению Зорина отстранили от должности «в связи с новым назначением». Скорей всего, наспех придумали для опального чиновника пост помощника представителя президента по дальневосточному и сибирскому регионам. Друзья из администрации президента прозрачно намекнули — Зорин покидает Москву временно, как только уляжется шум и возникнет необходимость в верных людях, он возвратится в столицу. Победителем, на белом коне и с лавровым венком на гордой башке.

Правда, должность самого представителя ещё не была узаконена, витала в головах хитроумных деятелей из окружения Путина. Но фактически уже действовала.

Представитель в свою очередь поручил помощнику курировать Амурскую область. Соответственно, сидеть в Благовещенске и не рыпаться.

За три дня до вылета к новому месту службы, Виктор Петрович вызвал в свой кабинет Литвиненко.

Андрей, ты слышал о новом моём назначении?

Можно было не спрашивать — умный и разворотливый бывший сотрудник ФСБ всегда в курсе дела происходящих событий. И явных, и глубоко спрятанных в досье или в компьютерные файлы под паролями. Кто снабжает его негласной информацией, какому богу он служит — всё это Зорина не интересовало, главное — он убеждён в верности Литвиненко.

— Так, с пятое на десятое, — осторожно признался Андрей. — В детали не вникал. Если посчитаете нужным — посвятите.

Не только нужно — необходимо! Ибо Литвиненко должен стать опорой для далеко идущих замыслов чиновника. В их основе — золотодобыча, мощная промышленность Приамурья — обширное поле для деятельности ловкого дельца, каким считал себя Виктор Петрович.

Говорить округлыми фразами, изображать непримиримого борца с коррупцией — нет нужды, они с Литвиненко уже давно нашли общий язык.

— Сам понимаешь, в одиночку я ничего не добьюсь, вместе с тобой — многого. Там имеются немалые возможности для деловых людей. Это в европейской России почти всё схвачено и распределено. На её задворках — множество бесхозных мест, ожидающих хозяина.

Андрей пригубил коньяк, зажёг очередную сигарету. Несмотря на немалый достаток, курил он не зарубежные — родные: нищенскую «яву».

— Понимаю, Виктор Петрович, как не понять. Вот только один в поле не воин, два бойца — не армия. Нужна команда. Хотя бы два-три человека.

— Кто? Кого рекомендуешь?

Литвиненко задумчиво поглядел туго набитый портфель бывшего помощника секретаря Совета Безопасности. Перевёл вопрошающий взгляд на хрустальную пепельницу, стоящую на «совещательном» столе. Будто не решался произнести фамилии кандидатов в члены новой криминальной группировки. На самом деле, он уже неделю тому назад разгадал сегодняшнюю беседу и, соответственно, приготовился. Нерешительность — очередной трюк опытного акробата.

— Думаю, подойдёт Толян. Он уже замаран связями и с преступным миром, и с ментурой. Образно выражаясь, активно сосёт сразу двух маток. Полная гарантия — третьей не продаст, побоится.

— Замётано! — Зорин пристукнул очиненным карандашом по настольному стеклу. — Дальше?

— Подошёл бы подполковник Тучков, — нерешительно порекомендовал Литвиненко. Нерешительно — потому что не был уверен в согласии полковника.

— Это что за птица? Серый воробей или навороченный фазан?

Литвиненко представил себе сухощавого Тучкова, наряженного в фазаньи перья и рассмеялся.

— Ни то, ни другое. Скорее — самонадеянный и подлый гусак. Взяточник — поискать таких. Недавно прикрыл уголовное дело одного предпринимателя за сто тысяч баксов. Любитель плотских забав, частый посетитель подпольных борделей. Я вышел на него по информации одной путаны, которую полковник часто пользует. Связан сразу с двум криминальными организациями — чеченской и грузинской. Недавно получил новое звание: из майора вылупился подполковник. За успехи в борьбе с организованной преступностью, — ехидно рассмеялся Андрей. — Сейчас под него копают знакомые мне ребята из службы собственной безопасности. Короче, он замаран по всем статьям, подтвердятся «забавы», а они обязательно подтвердятся, — ему грозит, как минимум, десять лет отсидки на зоне. Поэтому он охотно соскочит из Москвы.

— Достойный мужик, — рассмеялся Зорин. — Ещё?

— Для начала хватит троих. Остальных при необходимости наскребу на месте…

Толян и Тучков охотно согласились.

Осталось незанятым последнее место в свите Зорина: секретаря, она же — стенографистка и референт, она же — постельная принадлежность. Кандидатов — две: уже опробованная, изученная до родинки под левой грудью и шрама в паху бывшая любовница Шубина и еще незнакомая сдобная булочка. Первая была в постели холодной и неактивной, зато отличалась редким служебным умением и трудолюбием. Вторая, Верочка, наоборот, как секретарь-референт — полная бездарь, но пышная фигура и подвижность обещали немалое постельное удовольствие.

Не раздумывая, Виктор Петрович выбрал секретаршу.

— Видишь ли, милая, — щебетал он кенарем, расхаживая по кабинету и изредка по отечески поглаживая «булочку» то по пухлому плечику, то по округлому бедрышку. — Любой государственный деятель нуждается в активной помощи своего доверенного лица. А кто может быть ближе личного секретаря? Она и почту во время принесёт, и кофеёк подаст. Успокоит, погладит, поцелует, — выдал он полный перечень услуг. Естественно, платных. Придётся раскошелиться. — От этого зависит настроение госслужащего, следовательно — успехи в борьбе за процветание России.