Метафизика любви - [162]

Прежде всего, разные люди, как мы уже видели, обладают различным любовным потенциалом. Чем больше этот потенциал, тем более пылкой и содержательной будет любовь, и в соответствии с этим и ее влияние будет совершенно другим. Нетрудно увидеть, что влияние любви на любящего тем глубже, радикальнее, чем больше масштаб любви, который как раз зависит от любовного потенциала. Хотя это различие относится главным образом к величине воздействия любви, когда любовь, питаемая большим любовным потенциалом, просто потрясает любящего до самых основ его существа, тем не менее оно также важно и с нравственной точки зрения. Ибо человек, способный сильнее любить, больше и отдается своей любви, и ему гораздо лучше удается сбросить с себя цепи, приковывающие его к удобствам, комфорту, к внешнему благополучию и тысячам других периферийных благ.

Чем больше любовный потенциал человека, тем с большим основанием применимы к любви такого человека прекрасные слова «Песни Песней»: «Если бы кто давал все богатство дома своего за любовь, то он был бы отвергнут с презрением».

Итак, мы ясно видим, как многообразно связаны естественные виды любви с миром нравственности. Хотя они как таковые и не являются следствием нравственной фундаментальной установки, хотя они и не относятся к типично нравственным установкам, как чистый ценностный ответ на нравственно значимые явления, хотя они и не являются нравственно обязательными, как любовь к ближнему или любовь к Богу, - тем не менее они могут обладать высокими нравственными достоинствами.

4. Нравственно достойное и недостойное в принятии и отказе от любви

Но в рамках естественной любви, как мы уже упоминали, может играть некоторую роль и нравственная обязательность. Этим следующим отношением естественной любви к нравственности мы сейчас и займемся.

Мы видели, что любовь к другу, так же как супружеская любовь, являются чистым даром и поэтому здесь не может идти речи об обязанности кого-то любить такой любовью. Несмотря на это мы уже видели, что остается нерешенным вопрос о том, можно ли говорить о моральной обязанности дать правильный ответ тогда, когда подобный дар ниспослан нам, когда мы встретили человека, существо которого глубоко тронуло наше сердце. Вопрос, интересующий нас здесь, касается того, является ли нравственно обязательным отдаться любви, когда нам ниспослан Богом дар дружеской или супружеской любви. Мы не спрашиваем, является ли нравственной обязанностью продолжать любить друга, который уже является нашим другом и которого мы уже любим. На этот вопрос мы ответим позже, когда будем говорить о верности.

Случаи, когда отказ от любви является моральным долгом

Нравственная определенность нашего ответа - принять дар - будет нам более ясна, если мы рассмотрим мотивы, по которым мы можем отказаться от любви. Разумеется, существуют случаи, когда отказ от супружеской любви будет морально обязательным. Такова, например, ситуация, когда уже имеющееся обязательство исключает подобную любовь. Это обязательство может быть связано с уже существующей любовью, и тогда это требование верности - отказаться от любви такого же рода; или это может быть обязательство, связанное с обетом. Но могут быть и случаи, когда мы хорошо понимаем, что человек, завладевший нашим сердцем, представляет для нас большую опасность, что он может неблагоприятно повлиять на нашу нравственность или веру. В этом случае мы морально обязаны противиться такой любви. Если человек, которого мы могли бы полюбить, представляет опасность для наших отношений с Богом, мы не должны допускать такой любви.

То же самое относится и к дружеской любви. Если в ней не существует аналогичной обязанности не допускать другой подобной любви, то требование, связанное с опасным для нашей души влиянием другого человека, столь же обязательно. Мы обязаны не допускать дружбы с человеком, который в той или иной форме уводит нас от Бога.

Все эти негативные обязанности очень легко увидеть. Здесь мотив, по которому отвергается любовь, не только законен - здесь имеет место несомненная нравственная обязанность не допускать подобной любви.

Незаконные мотивы отказа от любви

Но существуют и другие, незаконные мотивы, но которым человек отказывается от любви. Естественно, мы отвлекаемся здесь от таких препятствий для любви, как жестокосердие, полное доминирование в человеке гордыни и алчности, так как такие препятствия вообще не позволяют человеку кем-то увлечься. Мы имеем в виду мотивы, по которым человек сопротивляется своей любви.

1. Душевная леность и боязнь жертвенности

Одним из них является душевная леность, избегающая любого напряжения, любого порыва. Таких людей хотя и может тронуть красота другого человека, однако они боятся жертвенности, одержимости любви, боятся быть вырванными из своего привычного жизненного ритма. Такая душевная леность встречается и у весьма старательных людей. Она не имеет ничего общего с настоящей ленью людей, пугающихся любой работы, избегающих любых усилий: их идеалом является необременительное времяпрепровождение и периферийные развлечения. Это более глубокая инертность, противящаяся любому духовному порыву, страшащаяся любого «самозабвения», любого душевного напряжения. Такая инертность тесно сопряжена с посредственностью. Люди, инертные в этом смысле, конечно в первую очередь избегают такого приключения, которое представляет из себя супружеская любовь - здесь увлеченность, «вырванность» из повседневного мирка, в котором человек отдается своим привычкам и где все обозримо, проявляется ярче всего: «Herz, mein Herz, was soll das geben, welch' ein fremdes neues Leben, ich erkenne Dich nicht mehr» (сердце, сердце, что все это означает? что за незнакомая, новая жизнь? я не узнаю тебя). Все это ужасно для инертного, посредственного человека. Однако ему чужда и всякая другая большая любовь, всякая глубокая преданность другому человеку. Если кто-то по этой причине отказывается отдаться большой любви, хотя такой дар предложен ему, хотя красота другого человека тронула его сердце, то это, конечно, не является нравственно безразличным. Это определенно недостойное в нравственном отношении поведение. Это также одна из форм эгоизма, более того, такая инертность - это одна из форм порочности. Конечно, это не является нравственной несправедливостью, грехом, как в том случае, когда человек отказывается от ответа на нравственно значительное явление, когда он губит что-то нравственное или поступает вопреки нравственной заповеди. Нравственно негативная определенность подобного поведения не имеет такого же яркого характера нравственной несправедливости, как убийство, воровство, распущенность, прелюбодеяние, обман, предательство, злорадство, зависть. Мы отчетливо увидим это различие, если примем во внимание ситуации, в которых кто-то из-за своей посредственности и инертности отказывается предаться Богу - противится вере или истинной любви к Богу. Здесь мы имеем дело с совершенной безнравственностью, с настоящим грехом. Об этом нет речи в случае отказа от любви к человеку. Тем не менее это ярко выраженная нравственная ошибка, этого не должно быть. Нравственно неверна именно эта душевная леность. Сопротивление возникающей любви, непринятие дара любви - это нечто достойное сожаления с нравственной точки зрения и это, прежде всего, симптоматично для морального несовершенства человека.