Месторождение времени - [25]
Дик мотался по стране. Мелькали города и городишки. Нью-Йорк, Чикаго. Лос-Анджелес. Богомольная Новая Англия, Расистский Юг. Апельсиново-бензиновая Калифорния. Голубели сверкающие рельсы. Голубели укатанные автострады с пестрыми бензоколонками. Дик поднимал кверху большой палец. «Хич-хок» — подвезите, пожалуйста. В тысячный раз, заученно-усталым голосом, уже не веря в успех, но не позволяя себе отречься, рассказывал попутчику о перспективах вечной юности.
По-разному ему отвечали: «Ну, в это я ни за что не поверю», «Наукой давно установлено», «Дорогой, столько людей умных, ты что — умнее всех?», «Если бог не захотел…», «Мастаки вы насчет сказок — черномазые», «Людей и так слишком много», «А что говорят врачи?», «Все равно атомная бомба всех спалит — старых и омоложенных», «Ладно, если ты такой волшебник, вылечи меня от прыщей!», «Ты это придумал, чтобы денежки выманивать, да?»…
И Дик без возмущения, без горечи стыдил:
«Неужели вы так не дорожите жизнью? И жизнью детей? Хотите, чтобы они состарились обязательно?»
Некоторые обижались. Тормозили. Высаживали.
Из тысячи лиц, промелькнувших на автострадах, запомнилось одно: чисто выбритое, с поджатыми губами, самоуверенное.
— Очень любопытно, — сказал этот бритый, не отрывая глаз от ограниченного сектора, очищенного «дворником» от капель дождя. — Значит, выключатель, этакая шишечка в мозгу, и заведует старостью? А нельзя разрушать ее нарочно — лучами, или импульсами, или бактериями?
Дик пояснил, что выключатель разрушать нельзя; старость наступит немедленно.
— Я так и понял, — сказал бритый. — Потому и спросил: нельзя ли разрушить? Мы живем в трудное время. Прежде чем продлевать жизнь, надо ее сохранить, уберечь свободный мир от красных. Вот наслать бы на них такую скоропалительную старость, чтобы они одряхлели и перемерли за один год все до одного…
Это был единственный раз, когда Дик сам попросил, чтобы его высадили в чистом поле под дождь.
Деньги, привезенные из Англии, быстро кончились. Дик прерывал свое паломничество, чтобы заработать. Зарабатывал чем попало. Сгребал снег. Подметал улицы. Собирал финики. Продавал галстуки. Преподавал арифметику. Возил навоз. И не один раз, оказавшись на мели, бежал на почту, чтобы послать телеграмму в Англию: «Джинджер, выручай! Сижу без цента. Твоя молодость под угрозой».
К сожалению, он не мог достать постоянной работы. Приезжий, цветной (по коже видно), он был для американцев человеком третьего сорта, получал место в третью очередь, терял в первую. Автоматизация распространилась и здесь: «белые воротнички» массами теряли работу. В Америке было пять миллионов безработных, пять миллионов семей, которые не могли прокормиться. Дик принадлежал к их числу. «Я больше думаю о еде, чем о науке», — писал он Джинджеру в отчаянии.
Весной было особенно тяжело. Уборка снега кончилась, полевые работы не начинались. И ветер дул пронзительный, каждая прореха давала себя знать. И благотворители отказались кормить Дика; он прослыл уже в этой округе безбожником. Случилось так, что он бродил три дня голодный, откровенно голодный, мечтая не об успехе, не о славе, не о бессмертии, а об яичнице, шипящей на сковороде. Как приклеенный стоял у витрин магазинов, у вертящихся дверей ресторанчиков, выбрасывающих на холод клубы аппетитного пара.
Вечер застал его на скамейке возле этаких дверей. Дик глотал слюну, жадными глазами выискивал добрую душу, которая дала бы доллар на ужин. И вот вместе с клубами запахов дверь выбросила на него хорошо одетого юношу. Слишком пьяный, он вышел без пальто, чтобы освежиться, кое-как доплелся до скамейки и рухнул рядом.
Дик заговорил о ссуде. Пьяный расстегнул пиджак, пачка зеленых долларов торчала из кармана… Но тут силы оставили его, он перегнулся через спинку скамейки…
Дик вскочил с отвращением. Ирония судьбы: один страдает от голода, другой — от обжорства. Дик отбежал… замедлил шаг, остановился…
Пачка зеленых бумажек задержала его — ненужная, даже вредная молодому пропойце. Как она пригодилась бы Дику! Хватило бы на добрых полгода. За полгода нашлись бы люди со средствами, он приступил бы к работе, начал бы лабораторные опыты. Не для себя — для человечества, для этого пьяного дурака, между прочим, который упирается, жить не хочет долго, единственную свою молодость старается сократить, отравляя себя алкоголем.
«Не для себя! Не для себя!» — твердил Дик. Но, честно говоря, думал о себе — о своем желудке, О масле, шипящем на сковороде, о ломтиках поджаренной ветчины, о кружках горячего кофе, о банках консервов — плоских и высоких. Потянул оловянный язычок, намотал на стержень: откройся, крышка, глотай, голодающий!
Два Дика спорили в одном костлявом теле. Один кричал: «Воровство! Позор! Преступление!» Другой глотал слюну и жадно бормотал: «Не для себя! Не для себя!»
Опытный вор, вероятно, в таких обстоятельствах думает о способе кражи, о безопасности, о путях бегства. Дик был поглощен борьбой с самим собой. Кричал себе: «Уходи!» И сам себя соблазнял: «Потом, позже, вернешь эти деньги. Может, пьяница этот прославится благодаря тебе. Человек, Купивший Людям Вечную Юность Спьяну!»
Социализм и коммунизм — вот тот надежный космодром, с которого человечество штурмует и будет штурмовать просторы Вселенной.Н. С. ХРУЩЕВСкажем прямо: нашему поколению сильно повезло. Счастливая у нас звезда. Нам, простым советским людям, молодым коммунистам, выпала большая честь: осуществить дерзновенную мечту человечества — проложить первые борозды на космической целине. На звездные трассы уверенно вышли замечательные советские корабли-спутники, в которых воедино сплавились гармоничное соединение дерзновенной научной мысли ученых и кропотливый труд умелых рабочих рук.Советскую науку движут вперед талантливые ученые, смелые и дерзкие замыслы которых воплощает в жизнь огромная армия конструкторов, инженеров и рабочих.
После смерти герой попал к богу Бхаге. Он оказался посланцем некоего вселенского разума и должен был зародить и развить жизнь на Земле. Герою предстояло выслушать длинную историю о сотворении, а затем…Впервые произведение публиковалось в журнале «Уральский следопыт» № 11, 1990. В 1991 вышло в составе сборника «Древо тем» с незначительными изменениями.
Роман о городе физиков будущего, об ученых и исследователях, решающих проблемы завтрашнего дня, прокладывающих новые пути к знанию. Художник Бай В. Е.
В Солнечную систему залетает блуждающая планета, человечество готовится к гибели, к отражению опасности объединенными силами, но планета оказывается управляемой, «кораблем» иной цивилизации и занимает место на орбите Земли по другую сторону Солнца.
На обложке стоят две фамилии. У книги два автора. Один из них писатель – Георгий Иосифович Гуревич. Его перу принадлежат научно-фантастические повести «Иней на пальмах», «Подземная непогода» и другие. Петр Евгеньевич Оффман – доктор геологических наук, сотрудник научно-исследовательского института, участник и руководитель многих геологических экспедиций в Поволжье, на Урал, на Север и в Сибирь. Экспедиции эти и дали материал для книги «Купол на Кельме».Авторы поведут вас в тайгу, покажут суровую школу научного похода.
В сборник вошли научно-фантастические рассказы и повесть. Ознакомившись с ними, читатель станет участником экспедиций, которые исследуют загадочные свойства обитателей океанических глубин, побывает на далеких планетах, совершит путешествие в глубь Земли.
Старая травма позвоночника привела к тому, что водолаз Дима Колесников потерял способность ходить. Уже три года он прикован к больничной кровати. Но не всё так безнадёжно. Вылечить Диму берется новая отрасль медицины — энерготерапия.
Сигом прилетел исследовать планету, очень похожую на Землю. Здесь есть море и берег, солнце и небо. Надо было работать, действовать, но сигом только сидел на берегу, смотрел на море и размышлял. Такое с ним случилось впервые.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.