Место твое впереди - [8]

Помню, как днем на одном из больших привалов комиссар полка Чекмарев разложил на траве карту и объяснял политрукам рот маршрут движения полка, положение противника, примерное место соединения с главными силами дивизии.

Теперь уже многие понимали, что для ведения политической работы в боевой обстановке нет какого-то особого «отдельного» времени. Политруки на коротком привале успевали проинформировать коммунистов о сложившейся обстановке. Коммунисты вели дружеские беседы. Значение этих бесед коммунистов с беспартийными бойцами трудно переоценить. Чем сильнее накалялась фронтовая обстановка, тем больше люди нуждались в добром, ободряющем, душевном слове.

На одном из привалов состоялись короткие открытые партийные собрания. Обсуждался один вопрос: «О хранении оружия». Коммунисты, все красноармейцы и командиры были единого мнения: оружие тяжело раненных и убитых не должно оставаться на поле боя. Каждую винтовку, автомат, пулемет, миномет, каждый патрон и снаряд надо беречь как зеницу ока.

* * *

Иван Пушкин довел полк до колхоза «Красная Москва». Здесь мы познакомились с его председателем — коренастым богатырем с окладистой, черной как смоль бородой. Колхозники уважительно звали его Спиридонычем. Он собрал для нас у колхозников хлеб, отпустил картошки, зарезал быка. Командир полка выдал ему за полученные продукты расписку. (С этим у нас было строго. За мешок картошки, взятый без спросу, могли бы судить, как за мародерство.) Люди досыта поели, отдохнули. Ночью пошли дальше. Теперь сам Спиридоныч показывал дорогу.

Я долго шагал с ним рядом. Мы вели разговор, конечно, о положении на фронте. Спиридоныч верил в победу твердо, однако считал, что воюем мы плохо. На прощание он сказал:

— Помните! За все, что мы здесь под пятой оккупантов переживем, и вы в ответе!

Нелегко было выслушать такие слова. А тяжелее всего было проходить через деревни. На улицах всегда стояли женщины, старики, дети и молча провожали нас грустными взглядами. А бывало, у кого и прорывалось: «Не в ту сторону наступаете!»

— Вернемся! Скоро вернемся! — эти слова мы повторяли, как клятву.

6 сентября полк с боем вышел к линии фронта и установил связь со штабом дивизии. Вскоре к нам прибыли представители командования 27-й армии (дивизия вошла в ее состав) с приказом немедленно перейти в наступление. Между тем боеприпасы в полку иссякли. Люди устали. Наступление было заранее обречено на провал. К счастью, нам удалось переубедить представителей командования армии. Командарм наступление отменил. К нам подошли машины и перебросили всех людей в тылы дивизии на отдых.

Кругом лес неповторимой красоты. Множество озер. Здесь, недалеко от Селижарово, берет свое начало великая Волга. В годы войны прекрасное воспринималось нами особенно обостренно. Каждый подсознательно ощущал, что, может быть, видит все это в последний раз. Да и просто многое ведь врезается в память по контрасту.

Шла нормальная жизнь. Дымили походные кухни. Приходили газеты. Привезли подарки, присланные с Южного Урала. Сколько теплых улыбок появилось на исхудалых лицах наших бойцов, когда они получали кисеты, носовые платки и обязательно письма.

Письма из тыла... Как дороги они были для нас на фронте. И я тогда получил подарок и письмо, написанное детским почерком. Вот оно:

«Дорогой товарищ!

Я, ученица 6-го класса, посылаю Вам свой скромный подарок. Громите беспощадно ненавистного врага. Вы отважно боретесь с врагом, а мы — ребята — будем укреплять тыл своей работой.

С пионерским приветом Николаева Люся.

г. Молотов (ныне Пермь), Рабочий поселок».

Спасибо тебе, Людмила Николаева, за подарок и письмо.

Вечером, за беседой у костра, я обратил внимание на то, как сильно изменились бойцы за первые месяцы войны. Стали душевнее, ближе друг к другу. Первое знакомство давно переросло в дружбу. Радость боевых успехов и горечь отступления крепко спаяли всех. Это чувствовал я я по себе. Мы еще больше сблизились с командиром полка. Душевные контакты с ним стали особенно тесными в те дни и ночи, когда полк совершал многотрудные марши. Запомнилась беседа с Михаилом Трофимовичем на одном из привалов. Он рассказал мне о своей жизни. Детство у него было нерадостным. С малых лет пришлось батрачить у кулаков в бывшей Воронежской губернии. Рано пробудившееся классовое самосознание привело его, восемнадцатилетнего юношу, в ряды Красной Армии. Ему довелось участвовать в разгроме Врангеля и ликвидации махновских банд на Украине. После окончания гражданской войны Михаил Трофимович учился на курсах и стал красным командиром. Через некоторое время его снова послали совершенствовать военные знания. Потом дали полк.

Все чаще и чаще в красноармейском обиходе повторялись слова — фронтовая семья. Что ж, полк действительно стал дружной фронтовой семьей.

На второй день отдыха к нам приехал начальник политотдела дивизии батальонный комиссар Вениамин Иванович Попов. От него мы узнали о том, что дивизия снова вошла в состав 22-й армии и теперь находится на правом фланге Западного фронта.

На огненной черте

Как будто вновь я вместе с ними Стою на огненной черте У незнакомого поселка На безымянной высоте.