Место твое впереди - [2]

С другой стороны, война усложнила работу командира в полку и дивизии и требует, чтобы командиру полка и дивизии была оказана полная помощь со стороны политических работников не только в области политической работы, но и в области военной».

Обязанности военного комиссара определялись в «Положении о военных комиссарах Рабоче-Крестьянской Красной Армии».

Комиссар! В самом этом слове было что-то особенное, героическое, легендарное! Комиссар — свежий ветер времен принес это слово из огненных дней Октябрьской революции и битв гражданской войны. Как бы заново вспыхнул свет минувших лет, тех лет, когда молодая Советская республика выстояла под ударами интервентов и белогвардейских банд.

Бесспорно, указ верховного органа власти придал особое значение политработникам, приковал к ним внимание воинов. Разъясняя красноармейцам этот важнейший документ, коммунисты подчеркивали, что на военкомов, на всех политработников возложена задача — быть боевыми носителями духа Коммунистической партии, ее дисциплины, твердости, самоотверженности, мужества и непоколебимой воли к победе над врагами социалистической Родины, быть воинствующими большевиками ленинской закалки.

Комиссаром нашего полка назначили старшего политрука Сергея Изосимовича Чекмарева. Двенадцать лет он прослужил в пограничных войсках, возглавлял партийную комиссию пограничного отряда; хорошо знал военное дело и особенности партполитработы в армии. У меня с Чекмаревым установились деловые и товарищеские отношения. Позже мы стали друзьями. Многому я у него научился.

В полк прибыла группа выпускников Новопетергофского военно-политического пограничного училища имени К. Е. Ворошилова. Их назначили политруками рот. На политработу в подразделениях были выдвинуты и бывшие секретари, члены бюро парторганизаций, призванные в армию из запаса. Сочетание получилось хорошее. Молодой задор и военно-политическая подготовка у одних, большой опыт воспитательной работы с людьми у других.

Сводки Совинформбюро доносили нерадостные вести. На нашем направлении — в районах Холм, Дно, Сольцы, Луга — с новой силой разгорались ожесточенные бои с немецко-фашистскими войсками, рвавшимися к Ленинграду. Штабные офицеры полка по карте изучали район Старой Руссы, полагая, что где-то недалеко от этого города нам придется драться с гитлеровцами. Однако дивизии было суждено встретиться с врагом на другом участке фронта.

19 июля командир полка майор Хрюкин сообщил нам, что получен приказ подготовить батальоны и батареи к маршу. Предстояло совершить трехсоткилометровый бросок из-под Демянска в район станции Назимово, что северо-восточнее Великих Лук. Выступил полк 20 июля. Прошли Демянск. Вскоре оказались на территории Калининской области. Ее районы близки моему сердцу. Одни из них я знал в прошлом, как секретарь Великолукского окружкома партии, другие — как секретарь райкома. Много волнений и радостей было связано с ними. Воспоминания рождала каждая деревня, речушка, рощица... Казалось, вот-вот встретишь друга, соратника... Впрочем, заботы военные все резче выступали на первый план, оттесняя воспоминания.

Шли днем и ночью. Шли, изнывая от жары, задыхаясь от пыли. Шли, пошатываясь от усталости, многие засыпали на ходу. Люди в большинстве не были подготовлены к длительным переходам. Недавние запасники не умели как следует завернуть портянки и потому натирали кровавые мозоли. Еще горше было тем, кто вместо сапог получил ботинки с обмотками. Туго обматываешь ноги — икры болят, нельзя идти, ослабишь — обмотки сползают.

Тяжелее всех было командирам и политработникам. На коротких привалах красноармейцы отдыхали, а у нас продолжалась напряженная работа: проверить, во всех ли подразделениях накормлены бойцы, добыть машины, повозки для ослабевших, провести беседы, познакомить людей со сводками Совинформбюро... Всего не перечесть. Но что самое примечательное: хотя мы почти не отдыхали, никто из нас не поддавался усталости, словно был у каждого из нас какой-то особый запас энергии, прочности. Пожалуй, тогда я впервые по-настоящему ощутил, какая могучая сила чувство ответственности за людей на войне, сила, без которой невозможно командовать даже самым маленьким подразделением, нельзя быть настоящим политработником.

С каждым днем становилось все тяжелее. Многие бойцы, обессилев, валились прямо на дорогу. Стало ясно: необходим большой привал для отдыха и сна. Однако приказом на марш это не предусматривалось.

— Надо что-то делать, — обеспокоенно говорили мне командиры рот и батальонов. — Не выдержат люди.

Мы все понимали, что не случайно нас заставляют идти и идти. Видно, где-то мы очень нужны. Но люди должны прийти к месту назначения боеспособными, иначе вся наша спешка не принесет пользы. Командир и комиссар полка не решались просить у командира дивизии время для отдыха людей.

В то время я еще не очень разбирался в воинской субординации. Шел я в голове колонны, полкового начальства поблизости не было. Вскакиваю на коня и скачу вперед, где, я слышал, в сельской школе остановился штаб дивизии. Иду прямо к комдиву. Он лежал на скамье, укрывшись шинелью. Услышав мои препирательства с адъютантом, командир открыл красные от усталости глаза.