Место твое впереди - [108]

В приказе Верховного Главнокомандующего среди отличившихся соединений, принимавших участие в освобождении Пинска, названа и наша дивизия.

Среди частей дивизии отличился 228-й полк, ему присвоено почетное наименование Пинского, а 107-й полк награжден орденом Красного Знамени.

Вечером Москва салютовала освободителям Пинска двадцатью артиллерийскими залпами. Личный состав дивизии получил пятую благодарность Верховного Главнокомандующего.

Значительные потери понесли мы при штурме города. Среди погибших был и мой молодой друг, человек чистейшей души Николай Бобровский. Посреди неширокой Ясельды в лодку, где он находился, ударила мина, и комсорга не стало.

Я хорошо помню тот день, когда мы стояли, обнажив головы, перед его открытой могилой. Мне редко приходилось видеть солдатские слезы, но в этот скорбный момент плакали многие из его боевых друзей.

У меня сохранился пожелтевший экземпляр нашей дивизионной газеты «Победа» за 30 августа 1944 года. В этом номере опубликовано открытое письмо комсоргов Бебенова, Пуленка и Писчука, посвященное памяти Николая Бобровского. Оно заканчивается такими строками: «Пусть его светлый образ всегда будет жить в нашей памяти — образ молодого большевика с мужественным комсомольским сердцем».

Со дня гибели Николая Бобровского прошло уже много лет. Но в моей памяти он не умер. Такие не умирают. Они постоянно среди нас и живут в делах нового молодого поколения. Неугасимый огонь их душ — в сердцах покорителей целины и моряков, плывущих сквозь штормы, строителей БАМа и электростанций в Сибири, водителей космических кораблей... Он является для молодежи одним из тех, с кого берут пример.

Имя комсорга 111-го полка Николая Бобровского присвоено пионерской дружине Пинковичской средней школы Пинского района. В школе открыт музей боевой славы.

Пионеры, красные следопыты, обнаружили неподалеку от своей школы братскую могилу, списались с участниками боев, связались с архивами, установили имена похороненных.

Доброе дело! Однако не все ребятам по силам. И многим людям, так и не узнавшим о судьбе своих близких, горько, как горько и мне самому, не разыскавшему могилы брата. Надо бы поактивнее в это дело включиться военкоматам.

...Наступление продолжалось. Без отдыха дивизия преследовала отходящие части 7-й немецкой пехотной и 1-й венгерской кавалерийской дивизий, не давая им закрепиться. 1-й батальон 228-го полка под командованием капитана А. И. Тельнова вышел в тыл кавалерийскому подразделению врага и полностью разгромил его. 36 солдат сдались в плен. Захвачено было много лошадей, оружия и военного имущества. Успешно продвигаясь вперед, 107-й полк 17 июля перерезал шоссейную дорогу Слуцк — Кобрин в районе насоленного пункта Мачульник и вышел к реке Муховец. На этом водном рубеже гитлеровцы закрепились, прикрывая подступы к Кобрину — важному узлу шоссейных дорог.

19 июля части нашей дивизии вместе с 23-й стрелковой дивизией форсировали реку Муховец и, прорвав оборону противника, начали обходить Кобрин с северо-запада.

Командование дивизией вновь принял на себя полный сил и энергии полковник Корней Михайлович Андрусенко.

20 июля дивизия достигла рубежа в 12 км западнее города Кобрин и получила задачу овладеть станцией и населенным пунктом Жабенка, важным опорным пунктом на дальних подступах к Бресту.

У станции Жабенка гитлеровцы оказали нам сильное сопротивление. Помню, я прибыл в 107-й полк. Передний край проходил по нескошенным хлебам. Наши залегли под огнем и несли потери. Было ясно, что надо быстрее поднимать людей и выводить из-под обстрела. Вместе с Алексеем Мусатенко мы пошли на передний край.

В тот день обстановка сложилась так, что командир 107-го полка, его заместители и начальник штаба находились в цепи наступающих. Заместители командира по политической и строевой части — Кузнецов и Евстигнеев, парторг полка Недотанов и комсорг Босалыга повели бойцов в атаку. Двое из них в этом бою получили ранения. Четвертый раз за время войны был ранен ветеран дивизии майор Петр Макарович Евстигнеев.

По-разному складывались судьбы воинов дивизии. Одни погибали в первом же бою. Другие, отвоевав месяц-другой, после ранения эвакуировались в глубокий тыл, а позже направлялись в другие части и там продолжали воинский путь. А третьи, вопреки всем случайностям войны, намертво связали свою судьбу с дивизией. Эти люди составляли наше боевое ядро и нашу живую историю. К их числу относился и майор Петр Макарович Евстигнеев.

Евстигнеев начал воевать под Москвой в октябре 1941 года. В первых же боях был контужен, но быстро поправился и снова вернулся в строй. В конце декабря он получил сквозное пулевое ранение в грудь. Пришлось долго лечиться.

К нам в дивизию Евстигнеев прибыл в конце 1942 года. Его назначили офицером в оперативное отделение штаба. Я с ним познакомился перед наступлением под Левошкино. Худой, высокий, плечистый человек, с продолговатым волевым лицом. На слова скуп. Держался просто, уверенно, твердо. Штабист отличный. Но в штабе дивизии скучал. Его неудержимо тянуло на передовую, вскоре он добился назначения командиром батальона в 111-й полк.