Место под солнцем - [8]

— Погоди–ка, — Константин вытащил из заднего кармана брелок с ключом зажигания, — сейчас послушаем радио и может как–то определимся. Надеюсь, аккумулятор не треснул.

Он со скрежетом распахнул покореженную дверцу и втиснулся на водительское сидение. Борис устроился рядом. Константин слегка повернул ключ в замке зажигания и приборная шкала осветилась. Одновременно зажегся экранчик навигатора и на нем загорелось сообщение о потере связи со спутником. Константин включил радиоприемник, но ничего кроме шороха не услышал. Пройдясь по всем диапазонам, он не обнаружил ни одной станции. В эфире стояла тишина, изредка прерываемая треском далеких атмосферных разрядов. Минут через пятнадцать, вконец разочаровавшись, Константин вытащил ключ, и друзья снова выбрались из машины.

— Ясно, что ничего не ясно, — резюмировал Борис, — боюсь, придется нам робинзонить. Кстати, открой–ка багажник. Я свитер достану, а то прохладно что–то, а нам ночь как–то перекантоваться надо. Может утром хоть что–то разъяснится.

— Хорошая идея, — согласился Константин, щелкая кнопкой на брелоке, — можно и костерчик развести, чтобы погреться.

— Неплохо бы, дров только нет.

— А вот, — Константин показал пальцем Борису за спину. Там, метрах в двадцати, чернел комель высохшего дерева, упавшего с края оврага, — жаль только топорика нет.

Друзья оделись. Борис натянул темно–синий шерстяной свитер, а Константин одел пижонскую замшевую куртку с подкладкой. В течение следующего часа друзья, изредка перебрасываясь малозначительными фразами, обламывали сучья с дерева и собирали сухую осоку. Когда недалеко от машины уже громоздилась приличная куча, Борис остановил друга:

— Хватит, я думаю, пока. Дай–ка мне зажигалку.

Используя вместо лопатки какой–то корявый сук, он быстро очистил от травы участок земли, сложил костер и, запалив от китайской одноразовой зажигалки пук сухой осоки, подсунул его под сучья. Когда огонь разгорелся и от костра ощутимо повеяло теплом, Константин принес из машины подножные коврики и друзья расположились на них у костра.

— А ты видать часто робинзонишь, ишь как шустро костер развел.

— Да нет, нельзя сказать, что часто, но бывает. Особенно в Эгейском море — там у греческих берегов островков мелких до черта. Многие необитаемые — только птицы, да изредка козы. Ночевать там мне приходилось. Костерок из плавника сложишь, мидий в камнях наберешь, в костре спечешь и…. Ну помнишь, как в детстве на Лонжероне?

— Да–а–а, — протянул Николаев, — где оно то детство. А мидии бы сейчас не помешали, а то круассаны уже давно переварились.

— Слушай, — Борис вскочил и заторопился к машине, — у меня же печенье есть. Он вернулся к костру неся небольшую жестяную коробку, разрисованную ветряными мельницами и коровами.

— Вот, голландское, — сказал он, сдирая с коробки целлофан, — на обратную дорогу купил, а то лететь часа четыре, а практически все авиакомпании на таких расстояниях ничего кроме напитков не подают. В сухомятку только придется, разве, что воды в ручье набрать.

— Можно и в ручье, вода вроде чистая, — Константин вытащил из коробки пару печенюшек и захрустел, — Слушай, а в Греции, что береговой охраны нет? Так просто на берег высадился и все?

— Ну может где и есть, — Гальперин тоже откусил печенье, — только мне не попадались. Там, в этих островах заблудиться легко можно. Контрабандистов я встречал, так они говорили, что греческая береговая охрана вообще мышей не ловит. Они больше пиратов боятся, чем береговую охрану.

— Пираты там тоже есть? — Константин удивленно поднял брови, — в Нигерии я знаю их полно, в Юго–восточной Азии тоже слышал водятся, а здесь, в Средиземном море, я думал их давно повывели.

— Везде они есть. В Средиземноморье их, правда, мало совсем. Слишком оживленное место. Но там, где крутятся деньги, всегда найдутся грабители, желающие прибрать их к рукам. Если, конечно, государство их не гоняет особо, ну как в Греции или бывшей Югославии. Албанцев, я слышал, среди пиратов много. Они на контрабандистах и паразитируют.

— А тебе они не попадались? Утопить ведь могут, — Костя вытащил из костра головешку и, прикурив от нее, затянулся сигаретой.

— Как говорится, бог миловал. Не встречал пока. К тому же, во–первых, я их вряд ли заинтересую. Видно же, что товар я не везу, и яхточка у меня дешевенькая. А во–вторых я тоже не беззубый. У меня и пистолет есть — Магнум .357, а еще я себе из конфиската ручной пулеметик заныкал, типа РПК, но чешский, под винтовочный патрон. Пятьдесят первого года производства, но не пользованный совсем был, в заводской смазке. Чехи видать тоже со складов неликвиды сбывают. Я его пристрелял и теперь ко мне так просто не сунешься. Жалко только, что все это добро дома осталось. Жопой чую — оружие бы нам совсем не помешало. А у тебя, кстати, ничего из оружия нет?

— Дома конечно есть, «Сайга» есть и двустволка, но с собой–то я их не брал. Дома мы иногда на уток охотиться ездим с одним приятелем. Но я рыбалку как–то больше уважаю. О, погоди, у меня же в багажнике коробка с ружьем для подводной охоты. Только вчера утром купил — еще не открытая. Не огнестрел конечно, но хоть что–то. И кстати, в бардачке у меня еще газовый баллончик лежит, так, на всякий случай.