Место нашей любви - [46]

— Как за что? — изумился этот гад. Медленно провёл языком по моим губам, зорко глядя мне в глаза. Легко поцеловал и продолжил издеваться: — За то, что чулки одела, попой виляла.

— Вик, — застонала, когда он погладил меня руками по животу, сел на кровати и обхватил руками талию.

От желания все тело изнывало, и уже не ныло, а просто требовало большего.

— За то, что ножки свои показывала, кому не следует, — шептал он, просовывая пальцы под ажурную резинку трусиков.

— Вик, перестань, — взмолилась, пытаясь освободить руки, — это же была работа, это неизбежно!

— О да, наказание неизбежно, — сладко пропел мужчина, медленно стягивая деталь нижнего белья. — Ноги подними.

Приказ прозвучал так ласково, что подчинилась не задумываясь. Руки Викрама медленно поднимались вверх, а сам он неотрывно смотрел на меня. Горячие губы прикоснулись к чувствительному местечку под коленом, и я не удержалась, взвизгнув от неожиданности. Это было так остро! Когда трусики, наконец, полетели на пол, мужчина настойчиво развел ноги в стороны, глядя на меня горячим взглядом. Прижав руки к груди, пыталась прикрыться от манаукца. Горячие ладони плавно опускались вниз, разжигая ещё во мне пламя, от которого я сгорала. Я следила, как медленно, но верно он приближался к месту сосредоточения моего дикого желания. Там, где пульсировала кровь, где я истекала влагой, умирая от вожделения.

— Дай слово, что больше не будешь соблазнять никого другого, только меня, — услышала я голос с соблазнительной хрипотцой.

Манаукец тоже был возбуждён до крайности, я чувствовала это, я слышала это в его голосе, видела в его взгляде.

— Не могу, — прошептала и прикусила губу, когда его пальцы больно сжались на бёдрах.

— Дай слово, Линда. Иначе наказание затянется. Я-то выдержу четыре дня такой пытки, а ты? — угрожающе прошипел Викрам, а я зажмурилась, не желая подчиняться его взгляду.

— Вик, ты ведь всё равно со мной расстанешься. Наиграешься и бросишь, найдёшь себе другую, из своих, и я себе другого найду. Вик! — вскрикнула, когда он резко дёрнул меня к себе и навис, гневно раздувая ноздри.

Испуганно распахнула глаза, с трудом сглатывая, облизнула разом пересохшие губы. Опять он — лёд!

— Никого другого не будет, я не позволю. Поняла меня? — рыкнул Вик. — Я твой покровитель, единственный и навсегда!

— Почему не будет? Ты решил меня убить? — испугалась я не на шутку, глядя в абсолютно чёрные глаза с тонким красным ободком.

— Не тебя, моя радость. Не тебя. Начну я с, как его там, Вадика?

— Вик, не надо! За что? — взмолилась я, понимая, что шутки закончились. Он же сказал, что платья все выкинет и выкинул! Пригрозил убить и убьёт ведь!

— Линда, я обязательно это сделаю. За то, что руки свои к тебе тянет при малейшей возможности! — с улыбкой профессионального садиста шептал манаукец, наслаждаясь моим страхом, и при этом бережно убирая волосы с моего лица.

— Вик, зачем ты так? — от страха слёзы выступили на глазах, в носу защипало. Но я держалась, боясь разрыдаться.

— А ты? Зачем ты со мной так? Дай мне слово, что не будешь соблазнять никого другого, — давил на меня манаукец.

И чем мне грозит такое обещание? Это что же, ни на кого из мужчин не смотри, никому не улыбайся, ни с кем не говори…. Что он о себе вообразил?! Как я работать буду? Я же посол, мне всё это делать по службе положено! Вот тут-то я и разозлилась, даже слёзы моментально куда-то делись. Тебе хочется покорности? Ну что же, поиграем в покорность.

— Хорошо, — сделала вид, что сдалась, и незаметно скрестила пальцы, — Обещаю не соблазнять вообще никого.

— Нет, не так. Никого, кроме меня, Линда. Меня можно сколько угодно, — радостно рассмеялся Вик и запечатлел поцелуй на губах, не давая возмущённо высказаться по поводу того, как именно я буду его соблазнять.

Извиваясь под ним, попыталась оттолкнуть эту глыбу самонадеянности, но добилась лишь того, что он, просунув руки мне под спину, расстегнул застёжку бюстгальтера. Груди выскользнули из чашечек. Викрам опять сел и потянул вверх последнюю деталь одежды, скрывавшую от жадного взгляда мою грудь. Снять его полностью не смог, и бюстгальтер сиротливо повис на моих кистях.

— Вот так-то лучше, — улыбнулся он.

Потом приступил к своему раздеванию. Привычным движением через голову снял футболку. Я замерла, увидев свою слабость. Кубики, мои миленькие кубики. Как же я соскучилась по вас, как же хочу притронуться и погладить. Руки, связанные ремнём, сами потянулись к ним. Викрам не мешал, смотрел на меня, усмехаясь и ждал, когда я это сделаю. Я бы и сделала, если бы не этот взгляд. Вик знал, как действовало его обнажённое тело на меня, знал и пользовался этим. Гад! Я изо всех сил зажмурилась, ещё и лицо закрыла ладонями, чтобы скинуть наваждение манаукца.

— Ли-и-инда, — позвал Вик, растягивая гласные, — Ли-и-инда, посмотри на меня.

Но я упрямилась, внимательно прислушиваясь к тому, как шевелился мужчина. Отчетливый звук расстёгивающейся брючной застёжки разбудил во мне любопытство. Отодвинув палец, я подсматривала, как манаукец пытается стянуть с себя штаны, не вставая с места. Появились чёрные волоски, как соблазнительно!