Месть Жреца-некроманта - [37]

    Стражники, прибежавшие  к решетке,  орали на рабов и наносили через проемы удары древками копий.

 - Назад подонки! Отошли прочь!  Назад, кому сказано.

 Кто-то побежал за начальником надсмотрщиков Главкием. Когда тот явился  в сопровождении ещё двоих надсмотрщиков, глаза всех троих полезли на лоб от изумления. Рабы, словно посходили с ума. Перекошенные ужасом лица, руки, вытянутые через решетку,  крики и мольбы  о помощи.

    Что же там случилось такое, отчего сотни человек так испугались?  Изнутри помещения до Главкия доносились крики ужаса и боли. Люди метались по зданию. Кто-то,  даже выпрыгнул из окна. Упав, он не смог подняться и начал кататься на спине воя и плача от боли. Бедняга, похоже, сломал обе ноги.

 - Откройте – приказал Главкий дрогнувшим голосом.

 Солдаты отомкнули запоры на решетке. Рабы хлынули на свободу.

 - Стоять! – орали солдаты, раздавая удары древками копий. – Стоять на месте!

 - Мертвые оживают! – крикнул кто-то. – Боги прогневались! Мы все прокляты!

 Более трех сотен  рабов солдаты заставили лечь,  или сесть на землю возле выхода из здания. Их взяли в кольцо. Несчастные были объяты таким страхом, что сочли за благо оказаться под защитой вооруженных либурнариев. Рабы, бросали затравленные взгляды в сторону открытой двери здания, их лица были искажены сильнейшим страхом, многие, стучали зубами, словно от холода. Довольно много рабов разбежалось, кто-то вниз по тропе в сторону пляжа, а кто-то затаился среди валунов здесь,  на скальной террасе. Их следовало разыскать, но на это сейчас не было времени.

     Из здания донесся приглушенный стон. Главкий  сделал знак двум своим людям следовать за ним. Либурнарии остались  снаружи, присматривать за рабами, но центурион Марцелиан Аквилл готов был в случае чего отправить на выручку с десяток человек.

   Надсмотрщики вошли и сразу же,  недалеко от входа наткнулись на три трупа. Главкий приблизил  факел, освещая их. У двоих белые,  как мел лица, наполненные ужасом глаза. У обоих рваные раны на горле,  третий лежал лицом вниз. От каких ран он погиб, было неизвестно,  но по телом растеклась изрядная лужа крови. Чуть дальше обнаружили двоих раненых. Один держался за окровавленную шею,  другой – худощавый нумидиец с изуродованным окровавленным лицом и разорванным плечом  был очень  плох. Смерть уже витала над ним. Нумидиец лежал ничком возле стены и  тяжело дышал,  и изо рта его текли кроваво-зеленые слюни. Все раны, как на мертвых, так и на раненых были похожи, но непонятно каким оружием нанесены.

 - Он там! – вдруг закричал раненый в шею галл,  указывая в темный угол. – Вцепляется зубами! Убейте его!

 Из дальнего угла,  погруженного в густую темноту,  доносились какие то странные звуки,  словно, что-то грызла большая собака. Грызла с  жадностью, урча и чавкая.

    Держа факелы перед собой, надсмотрщики  начали осторожно продвигаться к источнику шума.  Чем ближе они подходили, тем всё более покрывались от страха холодным потом. Эти гортанные, утробные звуки,  чавканье, были столь плотоядны, что когда Главкий и его люди почти приблизились, ноги их подкашивались, а пальцы дрожали от ужаса.  Главкий поднял факел повыше, чтобы осветить угол.  Из груди надсмотрщика вырвался вопль, более похожий на придушенный хрип.  В углу, согнувшись,  сидел перемазанный с ног до головы кровью  Амакис  и грыз лицо одного из рабов.  Тот был уже мертв, его разорванное горло кровоточило.  Не лучше выглядел и сам каннибал. Его голова была вся окровавлена и, судя по всему,  череп пробит в нескольких местах, лицо покрывали ожоги, один глаз вытек, другой, затянутый мутно-розовой плёнкой, смотрел, как бы все время в потолок.  Заметив подошедших, а скорее  почувствовав их, Амакис поднялся. Пошатываясь из стороны в сторону,  двинулся к ним.

 - Стой на месте!

 Главкий не узнал собственный голос. Грозный окрик, всегда повергавший нерадивых рабов в ужас, теперь прозвучал, как жалкое сиплое карканье.

 Амакис никак не прореагировал, если не считать того, что продолжал идти вперёд, да ещё разинул окровавленный рот.

    Плеть Главкия поднялась, а затём хлестко, наотмашь опустилась. Удар поперек лица заставил Амакиса пошатнуться. Но он,  восстановил равновесие и снова двинулся вперёд.

 - Мертвец, - прошептал один из надсмотрщиков. – Это ведь мертвец, будь я проклят. Надо бежать. Нам не остановить слугу Аида.

 - Заткнись, Силан, - прохрипел Главкий. – Чтобы я показал спину, какому то жалкому рабу?

 Он снова начал орудовать плетью, нанося исступленные удары, но живой труп, все также шел и шел на них, замедляясь лишь для того, чтобы обрести равновесие. Волей-неволей надсмотрщики вынуждены были пятиться, даже упрямый  Главкий. Забыв обо всём и сосредоточив все внимание на живом трупе, надсмотрщики не заметили, как за их спинами с пола поднялись три тёмные фигуры. Пошатываясь, они неспешно, но целеустремленно приближались к римлянам.    

ГЛАВА 11

     Крики и шум снаружи разбудили Тита Севериана. Он мгновенно вскочил, готовый к действию. Сказывалась закалка военного, многолетние тренировки. Верный Афибан, по обыкновению спавший у входа, тоже был на ногах. В каждой руке - меч. Один подал Севериану.