Месть — штука тонкая - [55]

— Ну, что он тебе рассказал? — спросил прокурор.

— Вчера вечером имаму позвонил какой-то человек, — сказал омоновец, — представился частным предпринимателем. Сказал, что тайно хочет пожертвовать на строительство новой мечети десять тысяч долларов. У нас будет строиться новая мечеть, мусульмане собирают деньги, это все знают. Тот, кто звонил, сказал, что не хотел бы, чтобы его имя упоминалось в связи с этим даром, и предложил встретиться в парке, где он должен был передать деньги. Имам согласился и сказал, что Аллах, видя тайное, воздаст явно. Он пришел вовремя и, увидев вас, подумал, что это тот самый человек, потому что звонивший точно описал вашу внешность. Просто его подставили, имам невиновен.

— Еще один самозваный судья, — буркнул Власов, — я сам разберусь, кто виновен, а кто не виновен, без ваших советов! Ваше дело руки крутить! Вот и крутите! Везите его куда следует, я скоро подъеду.

Прокурор отвернулся и пошел к своей машине, которую оставил у входа в парк. И в это время зазвонил его мобильный телефон. Власов включил его и поднес к уху.

—  Ай-яй-яй, — сказал насмешливый голос вчерашнего собеседника, — какой прокол! Тебя, прокурор, начальство твоё не похвалит за то, что ты почтенному имаму лицо разбил.

—  Слушай, ты! — начал вскипать прокурор.

—  Нет, это ты слушай, чавела, — перебил его голос, — я уже и так хорошо обогатился на этом деле, хапнул сто штук долларов. Мне твои жалкие десять тысяч погоды не сделают. Я для тебя стараюсь, чтобы ты за сына отомстил, а ты мне подлость подстраиваешь. ОМОН вызвал. Не хочешь, как хочешь…

—  Эй, эй, — закричал в трубку прокурор, — подожди! Всё сделаю, как скажешь! Клянусь, без ОМОНа буду, один! Заплачу, сколько договорились!

—  Цена информации выросла в два раза, — ответил вымогатель, — теперь она стоит двадцать тысяч долларов.

— Это слишком много, — сказал прокурор.

— Повтори ещё раз эту фразу, и я положу трубку, — сказал голос.

— Я согласен, — поторопился сказать прокурор.

— Завтра в то же время зайдёшь в православный храм на улице Северной, — продолжил вымогатель, — там справа у входа стоит короб для сбора пожертвований на строительство звонницы. Туда положишь деньги. Там будет служба в это время, много народу, я увижу это, но ты меня не увидишь. Деньги будешь класть по тысяче долларов медленно, чтобы я сумел сосчитать. И не надо оскорблять храм фальшивыми купюрами, ведь за тобой не только я буду смотреть.

—Как же ты возьмёшь эти деньги? — удивился Власов.

—Это не твоё дело, — ответил вымогатель.

—Как я узнаю твою информацию? — спросил прокурор.

—Сразу же после того, как ты положишь деньги, я позвоню тебе на мобильный, — пообещал вымогатель.

—А если ты не позвонишь? — спросил прокурор. — И деньги я уже отдам?

—Я позвоню, — ответил голос, — ведь я первый стал тебе звонить. Я хочу помочь тебе найти убийц сына. И, как видишь, даже то, что ты меня предал, не отбило у меня этого желания. Потому что я хорошо воспитан.

—Ты точно цыган? — спросил Власов.

—Это не играет большой роли, — ответил голос, — главное, чтобы моя информация была достоверной.

В трубке послышались короткие гудки, а Власов отметил про себя, что уж больно мудрено для цыгана говорит этот вымогатель. Сразу чувствуется отпечаток хорошего образования и воспитания. Нет, это не цыган. А кто же тогда? Как бы его поймать? Эта идея стала у прокурора навязчивой.

Глава 19

Как только удрученный неудачей прокурор вернулся в свой служебный кабинет в прокуратуре, раздался телефонный звонок. Власов поднял трубку и услышал голос Христофора Ульяновича, небезызвестного нам мэра областного города. Илов был раздражен и с прокурором разговаривал несдержанно. Власов и сам был не в лучшем настроении, поэтому не считал возможным сдерживать свои чувства.

— Ты что же это делаешь, а? — проскрипел в телефонную трубку мэр. — Ты вчера арестовал генерала Лютого, и до сих пор ему никаких улик в причастности к покушению на губернатора не предъявлено!

— Это не твое дело, Христофор Ульянович, — ответил Власов, — твое дело городом руководить, а не лезть в прокурорские дела. Я же не указываю твоим дворникам, как им тротуар подметать!

— Это не равноценные вещи! — воскликнул Илов. — У меня сегодня с утра молодчики Лютого разгромили полрынка! А милиции не было совсем. Сказали, что ты весь личный состав забрал на какую-то операцию! Избили до полусмерти трех азербайджанцев, а одного убили насмерть. Наших с тобой друзей и кормильцев, которые в город поставляют свежие овощи и фрукты! А у убитого, между прочим, семья и много детей!

— У меня была важная операция, которая требовала больших сил, — буркнул прокурор, — и опять-таки я не намерен отчитываться…

— Я все знаю! — воскликнул Илов. — Большая операция, чтобы унизить ни в чём не повинного имама городской мечети, уважаемого человека! Его избили при задержании и до сих пор не выпускают! В чём дело? У меня здесь в кабинете сидят главы азербайджанской и татарской диаспоры. Они возмущены творящимся произволом.

— Прокуратуру нисколько не волнует их возмущение, — ответил Власов. — Я не намерен перед кем-то оправдываться за свои действия! Будут проверены факты, и если будет установлено, что имам невиновен, то мы с радостью его отпустим! А пока он будет сидеть!