Месть Шарпа - [67]
Письмо было отправлено, и Люсиль приняла ждать. Стояла небывалая жара. Кавалерийские патрули разогнали разбойников, так что мадам Кастино могла себе позволить прогулки в новой двуколке по окрестностям. Англичанина быстро забыли, крестьяне вовсю судачили о грядущей свадьбе вдовы Кастино и доктора, ибо на прогулках их всё чаще видели вместе. Врач был хорошей партией для мадам. Старше неё, спокойный и солидный.
Доктор был другом Люсиль. Другом и не более. Только ему она рассказала о письме и пожаловалась, что в ответ дождалась только краткого уведомления: мол, письмо я получил.
— Может, майор Шарп был прав?
— Прав? В чём?
Лекарь направил пони вверх по пологому склону холма. Природа тешила взор, но Люсиль было не до красот пейзажа:
— Майор не желал, чтобы я связывалась со мсье Роланом. Он жаждет крови Дюко. Наверно, майор разъярился бы, узнав, что я всё же написала стряпчему.
— Зачем же вы писали?
Люсиль пожала плечами:
— Потому что правильнее предоставить это дело властям.
— Майор Шарп так не думает.
— Майор Шарп — упрямый осёл.
Доктор улыбнулся. Он остановил бричку на естественной смотровой площадке. Люсиль рассеянно скользила взглядом по гряде холмов на юге. Эскулап простёр руку и тепло, с гордостью, сказал:
— Франция.
— Осёл самый настоящий. — Люсиль не слышала доктора, — Самонадеянность может стоить ему жизни. Надо было просто сдаться властям! Я бы поехала с ним в Париж и доказывала его непричастность ко всем этим ужасным преступлениям. Но нет, ему надо обязательно пустить в ход свою острую железку! Иногда я совершенно не понимаю мужчин. Как дети!
Она раздражённо отмахнулась от осы:
— Возможно, он уже мёртв.
Доктор пристально глянул на Люсиль:
— Почему вас так волнует гипотетическая гибель майора Шарпа, мадам?
Люсиль помешкала и повела плечом:
— Во Франции и так много детей без отцов.
Доктор смотрел на неё, не веря тому, что логически вытекало из её слов. Она повернула к нему лицо и с вызовом произнесла:
— Я ношу ребёнка майора.
Доктор потерял дар речи.
— Вы — первый, кому я доверилась. Последние три недели я даже к причастию не хожу, чтобы не исповедоваться.
Врач в её собеседнике взял верх над обывателем:
— Вы не обманываетесь насчёт беременности? Всякое бывает.
— Я заметила три недели назад. Я не обманываюсь. — Люсиль засмеялась и робко спросила, — По-вашему, я совершила грех?
Лекарь усмехнулся:
— Вопросы греха вне моей компетенции.
— Шато нужен наследник. — хмурясь, объяснила Люсиль.
— Вы поэтому решились родить от англичанина?
— Я говорила себе, что да… Только это малая часть правды. — она помолчала, устремив взгляд на горизонт, — Похоже, я люблю майора, и не спрашивайте, как так вышло. Я не хочу любить его, а люблю. Он женат, а так…
— Так?
— А так, незаконнорожденное дитя незаконнорожденного английского солдата появится на свет зимой, и я хочу просить вас, милый доктор, принять роды.
— Само собой, мадам.
— Мне бы хотелось, чтобы людям рассказали о моей беременности именно вы, милый доктор. И не таите, кто отец.
Люсиль решила, что косточки ей будут перемывать так или иначе, а, чем раньше она им приестся, и к моменту рождения ребёнка пересуды утихнут.
— Марианне я скажу сама.
Доктору, хоть он и питал к вдове искреннее расположение, не терпелось поделиться тайной Люсиль со знакомыми. Лекарь попытался предвосхитить вопросы, которые будут ему задавать:
— А майор? Он вернётся к вам?
— Не знаю. — тихо призналась Люсиль, — Просто не знаю.
— А вы бы желали его возвращения?
Люсиль быстро отвернулась, но врач успел заметить слёзы, блеснувшие у неё на глазах.
В ближайшее воскресенье девушка пришла со всеми в церковь и после службы исповедалась кюре. Деревенские потом говорили, что не видели мадам Кастино такой счастливой много лет. Напускная весёлость Люсиль не могла обмануть лишь старую кухарку. Кормилица замечала, как часто девушка всматривается в дорогу от Селеглиз, будто ждёт, что на ней появится одинокий всадник в зелёном.
Жаркие недели лета в Нормандии сменяли друг друга, а всадника не было.
Часть четвёртая
Глава 12
Путешествие вышло долгим. Их всё ещё искали, поэтому Шарп старался избегать людных мест. На деньги Харпера друзья купили трёх отличных лошадей и, забрав из Парижа Фредериксона, двинулись на юг. Странствовали в штатском, приторочив завёрнутые в холстину мундиры с оружием к сёдлам. Крупные города стрелки объезжали стороной. Завидя конных в униформе, сворачивали с тракта. Напряжение оставило стрелков только, когда они пересекли границу с Пьемонтом. Дальше встал выбор: тащиться через всю Италию по кишащим разбойным людом дорогам, либо отправиться морем, рискуя попасть в лапы берберских пиратов.
— Я бы хотел заехать в Рим. — мечтательно сказал Фредериксон, — Но по воде мы сэкономим прорву времени.
Шарп и Харпер с ним согласились. Лошадей друзья продали и поднялись на борт каботажной лохани, переползающей от порта к порту с постоянно меняющимся в трюме грузом. Сырые кожи, балки, вино, шерсть, свинцовые чушки… Менялись грузы, менялись пассажиры. Однажды на горизонте показался грязный серый парус, и побледневший капитан в страхе перед североафриканскими корсарами приказал извлечь из трюма длинные вёсла, за которые посадил пассажиров-мужчин. Как они ни тужились, через два часа их посудину обогнал английский шлюп. Фредериксон отшвырнул весло и, глядя на покрытые водянками ладони, выдал продолжительную и, очевидно, непристойную тираду на итальянском в адрес перестраховщика-капитана.
О короле Артуре, непобедимом вожде бриттов, на Туманном Альбионе было сложено немало героических баллад. Он успешно противостоял завоевателям-саксам, учредил рыцарский орден Круглого стола, за которым все были равны между собой. По легенде, воинской удачей Артур был обязан волшебному мечу – подарку чародея Мерлина, жреца кельтских друидов… И пусть историческая правда погребена в той давней эпохе больших перемен, великого переселения народов и стремительно зарождающихся и исчезающих царств, завеса прошлого приоткрывается перед нами силой писательского таланта Бернарда Корнуэлла. Южной Британии в VI столетии грозило вторжение германских варваров.
Конфликт между Англией и Францией в XIV веке вылился в Столетнюю войну, в Европе свирепствуют грабежи и насилие. Пасхальным утром 1342 года в английскую деревню Хуктон врываются арбалетчики под предводительством человека, который носит «дьявольское имя» Арлекин, и похищают из храма реликвию – по слухам, это не что иное, как Святой Грааль… Сын погибшего в схватке настоятеля, молодой лучник Томас, не подозревая, что с Арлекином его связывают кровные узы, клянется отомстить за убитых и возвратить пропажу, за которой отправляется во Францию.
Битва при Азенкуре – один из поворотных моментов в ходе Столетней войны между Англией и Францией. Изнуренная долгим походом, голодом и болезнями английская армия по меньшей мере в пять раз уступала численностью противнику. Французы твердо намеревались остановить войско Генриха V на подходах к Кале и превосходством сил истребить захватчиков. Но исход сражения был непредсказуем – победы воистину достигаются не числом, а умением. В центре неравной схватки оказывается простой английский лучник Николас Хук, готовый сражаться за своего короля до последнего.
«Саксонские хроники» — литературный цикл из десяти книг, написанный английским писателем и репортером Бе́рнардом Ко́рнуэллом с 2004 по 2016 год.Цикл повествует о борьбе между саксами и норманнами (датчанами и норвежцами) за Британские острова. Действие цикла происходит с 866 примерно по 956 год (в последних книгах год не указывается).После ухода римлян с островов в пятом веке, Британия оказалась раздробленной на множество мелких королевств. Проникновение северных народов на Британские острова вызвало волну кровопролития, затяжных войн и разорения.
XIV век. Начало Столетней войны, но уже много смертельных сражений сыграно, церквей разграблено, а душ загублено. Много городов, поместий и домов сожжено. На дорогах засады, грабежи, зверства. Никакого рыцарства, мало доблести, а еще меньше благородства. В это страшное время английский лучник Томас из Хуктона клянется возвратить священную реликвию, похищенную врагами из хуктонского храма.
Эта история о тех временах, когда датские викинги доставили под сомнение само существование Британии, когда все английские королевства оказались на волосок от гибели. И только король Альфред, единственный правитель в истории Англии названный Великим, был намерен отстоять независимость острова. Герой романа Утред, в младенчестве похищенный датчанами и воспитанный ими как викинг, почитающий северных богов, повзрослев, вынужден решить, на чьей стороне он будет сражаться. Защищать ли свою истинную родину или встать на сторону завоевателей.
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
Одно из самых страшных слов европейского Средневековья – инквизиция. Особый церковный суд католической церкви, созданный в 1215 г. папой Иннокентием III с целью «обнаружения, наказания и предотвращения ересей». Первыми объектами его внимания стали альбигойцы и их сторонники. Деятельность ранней инквизиции развертывалась на фоне крестовых походов, феодальных и религиозных войн, непростого становления европейской цивилизации. Погрузитесь в высокое Средневековье – бурное и опасное!
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из солдат, строителей империи, человеком, участвовавшим во всех войнах, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе "Триумф стрелка Шарпа" герою придется столкнуться с чудовищным предательством в рядах английских войск, сражающихся в Индии, и принять участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. Но триумф Шарпа будет несомненным, ведь его ведет в бой Артур Уэлсли герцог Веллингтон, будущий победитель Наполеона при Ватерлоо.
В романе известного английского писателя рассказывается о военных действиях, которые вели британские стрелки в Испании в период семилетней войны 1808-1814 гг. англичан против Наполеона Бонапарта.
«Стрелки Шарпа» – книга из серии историко-приключенческих романов известного английского писателя Бернарда Корнуэлла о военном походе британских стрелков в период семилетней войны 1808 – 1814 гг. англичан против Наполеона Бонапарта. В трагическую зиму 1809 г. французы выигрывают войну в Испании, и британские вооруженные силы отступают в сторону Коруны, преследуемые победоносными наполеоновскими войсками. Лейтенант Ричард Шарп и отделение стрелков отстали от регулярных частей и окружены войсками противника.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из солдат, строителей империи, человеком, участвовавшим во всех войнах, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп.В романе "Тигр стрелка Шарпа" герой участвует в осаде Серингапатама. Цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура, противостоящий британцам.Много испытаний выпадет на долю стрелка Шарпа, посланного под видом дезертира с разведывательной миссией во вражеский лагерь.