Месть палача - [134]
– Отпусти его! – положил руку на плечо дрожащего Гудо отец Александр. – У меня есть люди в окружении дожа Андреа Дандоло. Мы еще покажем себя!
– Прот! – робко раздалось у боковых дверей.
И отец Александр, и Гудо и их пленник одновременно повернули головы.
И тут произошло неожиданное. Маленький человечек в больших одеждах вдруг гордо выпрямился и хищно оскалился:
– Ты уже никому и ничего не покажешь!
Тут же он отступил в сторону, а из дверей вышли отец Павликий, настоятель сербского монастыря святого Афона и игумен Эсфигменского монастыря святого Афона отец Анфим. Замыкал их неожиданное появление низложенный патриарх Каллист.
Как три соединенных молитвенных перста, строго и величественно встали они судьями у стола тайного жилища прота в Константинополе. С осуждением осмотрели святые отцы дорогую посуду, кувшины с вином и блюда с мясом. Первым слово сказал владыка Каллист:
– Вы – род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет… Кем сказано, отец Александр?
Неприятно удивленный появлением святых отцов, а более всего опечаленный предательством отца Иеремии прот земли афонской, едва сдерживаясь, ответил:
– Это слова святого Петра.
– Ты из рода избранных… Царственное священство! Все ты знаешь, все умеешь, обо всем думаешь, за всех все решаешь. Мы тебе доверяли, как никому, кроме Господа нашего, – с горечью произнес настоятель сербского монастыря отец Павликий. Вздохнул и опять повторил: – Как никому верили…
– Когда мы обнаружили в келье бездыханное тело нашего всеми любимого отца Сильвестра, горе, несказанное горе, объяло весь святой Афон. Все мы пришли к телу настоятеля Лавры святого Афона. Все. Кроме тебя, наш прот! – в гневе отец Анфим даже указал пальцем на вмиг покрасневшего отца Александра.
– Отец Сильвестр мертв? – едва слышно произнес тот.
– Мертв. На то воля Господа. А на что была воля Всевышнего?.. Или ты без воли его, согласно безумству собственному покинул землю святого Афона? Не может прот земли афонской покинуть земной удел Богородицы. Не может! Ни при каких обстоятельствах! – в нарастающем гневе прокричал игумен Эсфигменского монастыря. – Ты предал святой Афон! Ты предал нас! И во имя чего? Подскажи ему, отец Иеремия!
– Наш прот пожелал сбросить василевса Иоанна Кантакузина, – скалясь, тут же ответствовал маленький человечек в больших монашеских одеждах.
– Предатель! – побледнел отец Александр.
– Нет! Предатель это ты, наш бывший прот. Ты в несогласии со словом божьим восстал против власти светской, не имея на то воли нашей. И восстал, объединившись с сатаной, в облике этого «синего дьявола». Теперь мы все видим и все знаем. Грех это, грех, – закивал головой отец Павликий. – У тебя еще будет много времени подумать об этом в колодце лавры святого Афанасия.
Отец Александр сбросил с себя хламиду, и крепко сжав свою палицу, спиной отошел к главной двери. Открыв ее, он вышел на длинную, крытую галерею и побледнел. Все пространство небольшого двора дома было заполнено протикторами[240]. А за их щитами в омерзительной улыбке у открытых ворот стоял Никифор.
Бросившись опять в комнату, отец Александр застыл на пороге. После недолгого оцепенения он усмотрел отца Иеремию и медленно двинулся к нему:
– Ты не просто предатель. Ты двойной предатель.
– Никифор обещал за этого «синего дьявола» многое доброе для земного удела Богородицы, – прячась за спины святых отцов, выкрикнул маленький предатель-священник.
– Вот она – истинная хитроумная ловушка Никифора, о которой я даже и не догадывался, – вздохнул бывший прот земли афонской.
– Смирись, отец Александр! – строго велел владыка Каллист.
После его слов в боковую дверь стали входить рослые монахи, при виде которых отец Александр обреченно бросил на пол свою палицу.
– Прости, Гудо. Все окончено. Все.
– Но не для меня! – громко воскликнул Гудо.
Глава двенадцатая
Символ мусульманской веры – «шахада»[241].
Его первое и важнейшее положение выражается словами: «Ла илаха илла Ллаху ва Мухаммадун расул Ллахи»[242].
«Шахада» многократно повторяется во время молитвы, входит в призыв «азан», пять раз в день собирающий мусульман на молитву. Ее словами сопровождаются все ритуалы Ислама. Истинно верующие произносят их во многих случаях жизни. Троекратное произнесение «шахада» в присутствии духовного лица составляет ритуал обращения в Ислам. Во время сражения «шахада» служит боевым кличем. Именно поэтому павших на поле боя называют «шахидами» – мучениками за веру, погибшими со словами «свидетельства» на устах.
Все это прекрасно известно Дауту и принято его сердцем, умом и душой. Отчего же сейчас его слух режут эти прекрасные и самые святые слова? Он присутствовал на множестве таких печальных служб, когда придавались земле те из раненых воинов, что были доставлены кораблями после морского боя и умерли спустя несколько дней. Почетная смерть, почетные проводы… Склоненные знамена, бунчуки… Слова молитв, слова воинских пашей, слова братьев по вере и по оружию… А самое главное – присутствие великого и непобедимого Орхан-бея.
Осужденный за насилие, Гудо был отдан палачу… в ученики! С невероятной жестокостью вколачивалась в Гудо пыточная наука, а вместе с ней – медицина, история, механика. В его руках оказались тайные книги ордена, который в ХІV веке преследовался Церковью. Но он так и не прочел их. Его занимала лишь судьба той женщины, которую он обесчестил, и их дочери! И ради них он готов сразиться с той, чьим орудием являлся, – с самой Смертью!
«Проклятие палача» является продолжением известного романа Виктора Вальда «Палач». Выжив, благодаря своим невероятным знаниям, великому умению лекаря и ответственности перед семьей, палач Гудо вновь оказывается в плену «проклятия палача», которое тяготеет над каждым, кто когда-либо согласился стать таковым. Дьявольское наследие мэтра Гальчини ни на миг не оставляет в покое его лучшего ученика Гудо. Это наследие – великие знания и тяжкие грехи – вновь и вновь бросают бывшего палача в невероятные испытания, только пройдя через которые возможно спасти любимую женщину и дочь.
Эта книга – увлекательное путешествие через культурные слои, предшествовавшие интернету. Перед читателем предстает масштабная картина: идеи русских космистов перемежаются с инсайтами калифорнийских хиппи, эксперименты с телепатией инициируют народную дипломатию и телемосты, а военные разработки Пентагона помогают создать единую компьютерную сеть. Это захватывающая история о том, как мечты о жизни без границ – географических, политических, телесных – привели человека в идеальный мир бесконечной коммуникации. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.
Замечательный французский писатель, талантливый драматург и галантный критик, Луи Амеде Ашар (Louis Amédée Achard, 1814–1875) снискал себе мировую славу, обратившись к жанру авантюрного романа. Уже в 1838 г. его произведения завоевали Париж, а потом и весь мир.Романы "Плащ и шпага" и "Золотое руно" рассказывают о юном графе Югэ-Поле де Монтестрюке. И куда бы ни забросила судьба нашего героя, всегда рядом с ним верный слуга и помощник Коклико. Его доброе сердце, а также благородство помыслов графа Югэ служат залогом целого каскада головокружительных приключений, выпутаться из которых совсем непросто.
Охотник по имени Твердая Рука всегда приходит на помощь тем, кто в опасности: он готов один сразиться с отрядом степных пиратов, спасти девушку от когтей ягуара, защитить честного человека от мошенника и убийцы. Ежедневно соприкасаясь с жестокими нравами прерии, он сохранил свое честное имя незапятнанным.
Арабский Восток XII века, порабощенный тюрками, осажденный крестоносцами, наполненный разномастным сбродом со всех уголков земли, оставался центром науки и культуры Средневековья.Талантливый юноша из знатной семьи Хасан ас-Саббах был принят в братство исмаилитов и направлен для обучения в великий город ал-Кахира, столицу праведных имамов, чтобы стать проповедником. Войны и странствия, дворцовые интриги и коварство разбойников, даже дружба с любителем вина и сочинителем пагубных стихов Омаром Хайямом не помешали ас-Саббаху создать государство, основанное на слове Истины, чей свет рассеялся по всему миру и сияет до наших дней.