Мессия, пророк, аватар - [7]

– Как это?

– Не знаешь? Хм!.. Точно так же делал… ну, тот Иоанн, тезка нашего сына. Люди говорили, помнишь? Побрызгает на человека водой. Святая, говорит. Потом рукой так проведет в воздухе – слева направо и потом сверху вниз. Как бы крест очертит. Все, говорит, ты крещен. Веди теперь праведную жизнь, по заветам пророка Моше…

– Муж твой где? – прервала Нехама рассказ сестры, потому что совсем не разбиралась она ни в крещении, ни в делах Спасителя, который был казнен, как вспоминали некоторые, и будто бы воскрес, но потом вознесся на небо. Что уж об этом говорить?

– Кто его знает, муженька моего непутевого? – вздохнула Елишеба. – Где его только черти носят?.. Может быть, вино где-то пьет… Или работать нанялся… По нескольку дней, бывает, не является.

– Тогда побуду у тебя, сестра, – не то решила Нехама, не то попросила разрешения.

– Ну как же? И не спрашивай. Вместе-то все же лучше…

Вернулась домой Нехама через неделю. О сыне известий так и не было.

Рови-Натха

Караван купцов-иудеев уже в Индии, в земле Кашмир. Два месяца был в пути и вот достиг цели.

Для Рови время пролетело быстро. Купец Симеон в дороге опекал мальчика, берег пуще глаза своего, а обо всем, что встречали по пути, рассказывал подробно и обстоятельно.

– Ты не жалеешь, Рови, что сбежал от родителей? – нет-нет да и спросит купец.

– Что ты, дядя Симеон?! – изумлялся мальчик. – Там, дома, ну что я видел? Одно и то же каждый день, одно и то же. Надоело мне…

– Солнце тоже всегда встает в одной и той же стороне. И никому не надоедает. Наоборот, все радуются ему. А потому радуются, что в одном и том же месте появляется каждое утро… Правильно?

– Так то ж солнце, дядя Симеон! А здесь у нас – дорога. По дороге все меняется. Будто свиток пергамента разворачивается перед тобой. Так интересно… Ты называл реки, города… Я все запомнил: Евфрат, Тигр, Вавилон… Ну, и другие… – Мальчик морщил лоб, припоминая. – А скажи, дядя Симеон, – продолжал он, – почему так много разрушенных городов?

Подумав, Симеон отвечал в том духе, что, мол, людям не живется в мире друг с другом. Воюют между собой племена, народы. Одни верят в своих богов, а другие – в совсем иных. Спорят люди, переспорить друг друга не могут. Да и знают, что никогда не переспорят. Это очень сердит их. Как же не сердиться, если другой с тобой не соглашается? Тогда и берут в руки оружие, начинется драка… Вот оттого-то повсюду и развалины вместо городов.

– И я приметил, что везде люди враждуют, – вздыхал Рови. – А надо бы, чтоб друг друга любили. Так ведь? И пусть каждый верит во что хочет, и ему пусть не мешают. Так ведь?

– Ты вот мал еще, – рассуждал Симеон, – а думаешь как взрослый. И я скажу тебе, и ты поймешь: повсюду, где проходил наш караван, особенно же в наших землях – в Иудее, в Галилее, – люди рассказывают о Спасителе, о мешиахе. Говорят, он пострадал ради людей и был казнен римлянами. Те приняли его за бродягу. А он оказался будто бы Сыном Божьим да и вознесся на небо. Правда, сначала он воскрес на третий день после казни. А еще поговаривают, будто явится и другой мешиах. Он научит людей любить ближнего, помирит всех – и близких, и далеких. Помирит и с врагами. Больше всех его ждут бедняки. Они надеются, что он укажет на несправедливости сильных мира сего, раскроет всем глаза на грехи их. Мы, купцы, тоже ждем его, потому что и мы страдаем и нас притесняют. В Иудее, ты знаешь, хозяйничают римляне. По какому такому праву они пришли на нашу землю? Кто звал их?.. Люди боятся об этом и думать. А уж говорить и подавно… Раз того убили, то новый Спаситель уж скажет правду, не побоится.

– Когда его ждать? И как узнать, он ли явился, когда предстанет перед народом?

– А-а, вот тут вся загвоздка. Конечно, можно и не узнать. Он или не он? А вдруг обманщик? Таких уже много было… Ты прав, можно и ошибиться… Но люди говорят, что опять найдется человек, кто укажет на нового Спасителя. Вот, мол, люди, глядите: он пришел, Спаситель ваш, мешиах, а я – то есть тот человек, ну, который укажет всем на него, – я есть его предтеча, иначе сказать, идущий перед ним.

– Где ж найдется такой предтеча, дядя Симеон? И потом… ведь уже был предтеча. Его тоже казнили…

– Не знаю я всего. Ты уж меня пытаешь так, словно я сам чуть ли не тот Спаситель. Я – простой купец и хорошо знаю только свое дело торговое. – Симеон неожиданно рассмеялся и изрек: – Что слышал от людей, то и передаю. За что купил, за то продаю… Без прибыли.

И Рови рассмеялся:

– Значит, с убытком? Хороший ты человек, дядя Симеон. Легко и интересно с тобой.

Купец насупился, посуровел:

– Не знаю, мальчик… Не очень-то и хороший, раз увез тебя от родителей твоих. Грех на мне.

– Нет, нет! – замахал руками Рови. – Ты правильно сделал. По моей же просьбе… Помнишь, как я умолял вас всех не прогонять меня, взять с собой? Все молчали или смеялись надо мной. Один ты сказал: ладно, так и быть, возьму на себя грех, надо же ребенку показать мир. Твои это были слова, твои?

– Мои, Рови, не отказываюсь. Про грех я говорил. Ну ушел ты с нами… А не жалко ли мать, отца? Родители, наверное, все еще убиваются по тебе? Как бы весточку послать им, а?