Мессия. Комментарии к «Пророку» Халиля Джебрана. Том 2 - [34]

Все ученые люди были при дворе, и как только он вошел, весь двор стал смеяться — они никогда не видали такого странного существа. Но он был чрезвычайно разумным и, в конце концов, стал одним из великих пробужденных людей мира — такой же высоты, как и Гаутама Будда. Все смеялись и шутили над ним, и его отцу стало стыдно: зачем он пришел сюда?

Аштавакра пошел прямо к королю и сказал: «Оказывается, вы собрали здесь башмачников, чамар». — Так называют людей, которые работают с кожей. — «Разгоните всех этих идиотов! Они могут видеть лишь мою кожу, мое тело; они слепые, у них нет никакого сердца — ни любви, ни сострадания, — и они еще разговаривают о самопознании и самореализации. Что общего у Я с телом?»

Настала полная тишина, ведь то, что он говорил, было абсолютно верным. И он сказал: «Я шел сюда не затем, чтобы смотреть на всех этих башмачников. Я пришел за своим отцом, моя мать ждет».

Сам король оказался под впечатлением, ведь мальчик не почувствовал ни стыда, ни потрясения, а заявление, сделанное им, оказалось гораздо более серьезным, чем все, что обсуждали эти ученые люди.

«Я — это не мое тело, а эти люди могут видеть только тело. Если бы у них было хоть какое-то самопознание, они бы не смеялись, глядя на мое тело. Они бы почувствовали присутствие человека, который просветлен».

Всю конференцию распустили, и король сказал Аштавакре: «С завтрашнего дня приходи и учи меня, подготавливай меня. Я хочу быть твоим учеником».

В книге «Аштавакрагита» собраны песни Аштавакры, наставления, которые он дал королю… каждое из них — бесценный бриллиант.

И сокровище собственных беспредельных глубин откроется вашим глазам…

Нет, сокровище открывается, когда вы забыли свои глаза, свои уши, свое тело, свой ум, свое сердце. Оно самосветящееся, самоочевидное. Ему не нужны глаза для свидетельства: «да, это Я». Что знают глаза?

Но не стремитесь взвесить на весах ваше неведомое сокровище.

Он застыл, потому что, как я уже говорил вам, он способен взлететь к высотам, но обычно он в состоянии лишь ходить. Он как прекрасный павлин, несущий радугу в своем оперении — столь ярких цветов природа не дала никому другому. У него есть крылья, но он не может летать высоко, как орел; он скачет с дерева на дерево, от жилья к жилью. Когда он перескакивает от одного жилища к другому, с одного дерева на другое, в промежутке между деревьями он свободен от земного притяжения и способен вид далеко. Но скоро он снова усаживается на дерево. С одной стороны, он говорит: И сокровище собственных беспредельных глубин откроется вашим глазам… С другой стороны, тут же перескакивает на другое дерево:

Но не стремитесь взвесить на весах ваше неведомое сокровище.

Он, очевидно, почувствовал, что говорит… глаза могут видеть лишь объекты, которые измеримы; поэтому он вовремя поправляется, сразу же добавляя:

Но не стремитесь взвесить на весах ваше неведомое сокровище; и не пытайтесь измерить глубины своего знания посохом или лотом. Ибо Я — это море беспредельное и безмерное.

Он исправился, но опять…

Не говорите: «Я нашел истину», скажите лучше: «Я нашел некую истину».

Это выглядит смиренным, полным понимания, но так только кажется. Читая это предложение, я было подумал, что он хотел сказать: «Не говорите: я нашел истину…» Я подумал, он говорит: «Я, эго, сам — не может найти истину». Я думал, он говорит: «Истина нашла меня» — или же говорит: «Я не нашел истину, потому что Я — это барьер. Истина была найдена, но я потерял мое Я». Тогда это было бы глубокое изречение.

Но у него на уме было что-то другое. Он говорит… Но лучше: «Я нашел некую истину». Он не отказался от Я, он заменил «истину» на «некую истину» — и опять промахнулся. Истина всегда истина… «Некая истина» означает, что есть много истин. Как может быть много истин?

Может быть много обманов, но не может быть много истин.

Истина должна быть одной; она должна быть истиной.

Потому я и говорю вам: не говорите «я нашел истину» — скажите лучше «истина была найдена, но я потерял себя: Я и истина не могут сосуществовать».

Я — это фальшивая ваша сущность, выращенная обществом. В свете истины вся темнота обязана исчезнуть. В огне истины все ложное обязательно сгорит.

Не говорите: «Я открыл путь души». Скажите лучше: «Я повстречал душу, идущую моим путем».

Понимать Халиля Джебрана хлопотно; если вы не очень бдительны, если вы не добрались до больших глубин, чем он, то будете обмануты. Его слова — золотые.

Первое изречение было абсолютно неверным. Есть только одна истина, не бывает многих истин, так что не может быть речи о нахождении некоей истины. Истина Гаутамы Будды, истина Бодхидхармы, истина Тилопы, истина Наропы… это просто означает — истина.

Искателей много, но искомое одно.

В этом и красота поиска:

Чем ближе вы подходите к искомому, тем больше растворяетесь и исчезаете.

Однако во втором изречении у него опять очень глубокое прозрение:

Не говорите: «Я открыл путь души». Скажите лучше: «Я повстречал душу, идущую моим путем», — я и есть путь; и я нашел душу, идущую моим путем.

Есть замечательная история, за пять тысяч лет никогда не толковавшаяся правильно. Я говорил вам о Кришне и его повелении своему ученику, Арджуне, вступить в войну против своих двоюродных братьев, — иначе будет малодушно для воина ранга Арджуны… еще прозовут эскапистом. Он не знал слова «хиппи», иначе он воспользовался бы этим словом: «хиппи» означает эскапист — тот, кто показал свою задницу обществу и оставил его, убежал прочь, видя хлопоты и проблемы. Слово «хиппи» происходит от задницы.