Мертвый принц - [25]

– Давай за мной, – сказал Гильмер. – Нужно отсюдова выбираться. Те, кто это содеял…

– Я видел их, они с другой стороны.

– Да. Болваны.

– Ну, с этой стороны окон нет.

Вскоре они добрались до канала, и Леоф увидел на берегу маленькую лодочку.

– Быстро, – велел ему Гильмер, отвязывая веревку. – Залазь в лодку.

Леоф греб изо всех сил, и уже через несколько минут они оказались на середине канала. Гильмер сидел на руле.

– Я думал, вы погибли, – сказал Леоф.

– Не. Я вышел глянуть, все ли ладно. Слыхал, как они прискакали и о чем разговаривали. Не думаю, что мог бы им помешать.

Он оглянулся на маленд, охваченный пламенем. Колесо еще продолжало вращаться.

– Прости, милка, – тихо проговорил Гильмер и отвернулся. – И будь они кляты за то, что сделавши с тобой.

– Что теперь? – спросил Леоф.

– Теперь глянем, что там за беда в Бруге.

– Но ведь Артвейр не вернулся.

– Значит, ему нужна помощь.

Леоф подозревал, что, если у Артвейра возникли трудности, с которыми он оказался не в силах справиться сам, вряд ли ему смогут помочь сочинитель и старый мастер ветра. Он уже собрался сказать это, когда его вдруг посетила другая мысль.

Гильмер, вероятно, увидел, как у него изменилось лицо.

– Что? – спросил он.

– Мои инструменты. И все вещи!

Старик печально покачал головой.

– Да, день потерь для нас двух. А подумай, чего потеряет энтот народ внизу, если злодеи разрушат насыпи.

– Я только пытаюсь понять, что мы можем сделать. Я не умею сражаться. И ничего не знаю про оружие.

– Я тоже, – ответил Гильмер, – токмо я все равно не оставлю все идти своим чередом.

Словно скорбя о погибшем маленде, ветер стих, и на канале воцарилась тишина, которую нарушал лишь плеск воды под веслами. Леоф с беспокойством наблюдал за берегами, опасаясь, что солдаты будут их преследовать, но среди высоких силуэтов вязов, растущих по краям канала, никого не было видно.

Вскоре к деревьям присоединились приземистые тени сначала деревенских домиков, а потом и высоких зданий. Канал стал сужаться.

– Ворота впереди, – прошептал Гильмер. – Приготовься.

– К чему? – спросил Леоф.

– А мне откудова знать? – ответил старик.

Водные ворота, без изысков выкованные из железа, были открыты. Лодка тихо скользнула сквозь них, и они оказались в Бруге.

Диковинная тишина казалась здесь особенно пронзительной, даже более напряженной, чем когда они плыли по каналу, словно Бруг являлся ее средоточием. Ни одно окно не было освещено изнутри, и стекла блестели отраженным лунным светом, словно глаза слепца.

Гильмер, стараясь не шуметь, подвел лодочку к причалу.

– Ты первый, – сказал он Леофу. – И не скинь меня.

Леоф осторожно выбрался из лодки на каменный причал, и по его спине пробежали мурашки, когда он коснулся земли. Артвейр был прав – здесь произошло что-то ужасное.

– Придержи лодку, – прошептал Гильмер. – Подсоби, да?

– Извините, – так же шепотом ответил Леоф.

Но даже его едва различимый ответ, казалось, эхом разнесся по безмолвному городу. Он придерживал лодку за борт, пока старик привязывал ее, и слушал, как отчаянно колотится в груди сердце.

Бруг, залитый лунным светом, был невероятно красив. Высокие узкие дома словно купались в серебре, булыжные мостовые казались блестящими реками, а вода канала сияла, точно покрытая слюдой. В нескольких метрах от причала высился изящный мост – видимо, он и дал городу имя, на опорах дремали каменные святые. На другом берегу канала стояли колокольня и церковь.

Совсем рядом с пристанью, на улице, идущей параллельно каналу, Леоф разглядел какую-то деревянную вывеску над дверью. В тусклом свете ему удалось прочитать: «Фатем Пейтера». Внизу под надписью имелся деревянный барельеф, изображавший толстого сакритора, наполняющего кружку из бочки с вином.

Покончив с лодкой, Гильмер показал на вывеску.

– Наикращая таверна в городе, – сказал он. – Сейчас здесь должно быть полно народа.

Но, как и во всех остальных домах в Бруге, в таверне царили тьма и тишина.

– Придется глянуть вовнутрь, – прошептал Гильмер. – Если все прячутся, бьюсь об заклад, половина города схоронившись здесь. В подвале.

– От чего? От нескольких мерзавцев, которые сожгли ваш маленд?

– Нет, – ответил Гильмер. – У Бруга свое доброе имя.

– В каком смысле?

– Злодеи и раньше заглядывались на город. Хорошее место – разрушил насыпи, и вода разольется на шестьдесят лиг. Уже пробовамши. Тридцать лет назад ханзейский лыцарь – Ремизмунд Фрам Вулторп – явился сюда и привел двадцать всадников и сто пеших солдат. Засел в энтой самой таверне и послал в Эслен письмо, угрожавши выпустить воду, если ему не заплатят денежки.

– Но ничего не сделал?

– Нет. Одна дивчина, дочь плотника, который лодки делал, первая красавица в городе, на следующий день выходила замуж. Так вот, значится, она, надевши свадебное платье, пошла к Вулторпу, в его комнату на самом верху. Они стали миловатися возле окна, а девушка накинула ему на шею шлейф платья и выбросилась в окно. Оба в лепешку разбившись – примерно там, где ты сейчас стоишь. По этому сигналу остальные горожане набросились на солдат. Армии мерзавца пришлось к воротам прорубаться. Около сотни горожан померши. – Он покачал головой. – И это не единственная история. Все мальчишки и девчонки Бруга почитают насыпи и мост священными и мечтают стать героями следующей истории.