Мертвые незнакомцы - [12]

– Кстати, что хотела сказать эта валькирия?

– Микки, – предостерегает Воорт.

– Не стреляйте, мистер Уэйн. Сил интересуется.

– Мне казалось, ты недолюбливаешь Камиллу.

– Можешь представить, что творится в Азии? – Микки меняет тему, с отвращением глядя на стремительно уменьшающиеся цифры на левой стороне экрана. – Полный обвал. Снова вводят плавающий курс йены. Я еле-еле успел продать акции. Произведения искусства, Воорт. Когда биржу лихорадит, отправляйся в картинные галереи. Но экстрасенсорное восприятие, – ухмыляется он, – подсказывает мне, что тебя волнуют не инвестиции.

Воорт рассказывает о встрече с Мичумом, и, устроившись возле большого старинного бюро с выдвижной крышкой, установленного рядом с бильярдным столом, двое детективов вместе изучают салфетку со списком имен. На столе стоят выключенный компьютер «Делл», модем и черный телефон, подключенный к трем линиям. «Нью-йоркский коп – гений инвестиций – использует бильярдную в качестве домашнего офиса», – написал о Микки «Уолл-стрит джорнал».

– Но больше всего на свете, – сказал Микки репортеру с показной скромностью, – я люблю смотреть бейсбол, особенно когда «Нью-Йорк метс» играют на стадионе «Ши», а не зарабатывать деньги.

Сейчас Микки качает головой:

– Никогда не слышал ни об одном из этих людей. А эта доктор в Нью-Йорке? В чем она доктор?

– Узнаем.

– И ты, Кон, веришь ему, верно? В смысле история, мягко говоря, странная, а за девять лет человек может сильно измениться.

– В детстве он был настоящим другом, как ты сейчас.

– Тогда толкуем все сомнения в его пользу.

– Значит, – Воорт смотрит на часы, – придется будить людей. Кого мы знаем в Эванстоне или Чикаго? Они там рядом.

– Сантоса Бриоша. – Микки вспоминает бывшего нью-йоркского детектива, который перебрался в Город Ветров, женившись на тамошней жительнице.

– А Джек Розен переехал в Сиэтл, – замечает Воорт, пробегая глазами список Мичума и представляя жилистого, взрывного лейтенанта-еврея, одного из самых заслуженных детективов на Полис-плаза, один, в шестьдесят лет перебравшегося на запад. «Хочу умереть рядом с дочерью, – сказал он, – и в таком месте, где на квадратную милю приходится больше двух деревьев».

– Ланкастер-Фоллз, штат Массачусетс. Это в западной части штата, да?

– Не могу никого припомнить.

– Никого на западе Массачусетса?

– Однажды меня там оштрафовали за превышение скорости, но я не помню имени засранца, который вручил мне квитанцию, хоть и видел мой значок.

– Позвони Хейзел, она поможет. – Воорт говорит о программистке из главного полицейского управления. Там работают гении киберпространства, способные добраться до электронных баз данных по всей стране и раскопать, по закону или неофициально, кредитные рейтинги подозреваемых, регистрационные карточки машин, информацию об уплате налогов, документы о недвижимости или демобилизации, протоколы судебных заседаний любых процессов, к которым те были причастны.

– Ну а Галина-Галч в Монтане? – говорит Воорт. – Где, черт побери… Минутку! Эйбел как-бишь-его-там из Монтаны!

– Дрейк. Который толкал речь в Вегасе. Он сказал звонить в любое время, если что-то понадобится. Или он был из Вайоминга? Я их путаю.

– В следующий раз, когда возьмешь отгул, хорошо бы тебе проехать дальше Поконоса,[5] – говорит Воорт.

Микки, ухмыляясь, поднимает телефонную трубку.

– Полночь здесь – это десять вечера там. Э-ге-гей. Ковбоям пора спать. Он был из Галины. Я вспомнил.

Перед мысленным взором Воорта возникает бывший военный рейнджер: коренастый, в очках, тупоносых сапогах, ковбойской шляпе и овчинном жилете. Прошлой весной он читал на национальном съезде детективов лекции по теме «Терроризм в двадцать первом веке» и насмерть перепугал даже ветеранов, расписывая бомбы с бациллами сибирской язвы, взрывающиеся в час пик в Сан-Франциско, плутониевые шарики, провозимые контрабандой из Канады в Миннесоту, подвальные лаборатории, где хранятся запасы горчичного газа.

– Вопрос не в том, произойдет ли это когда-нибудь, а в том, когда именно. – Детектив из Монтаны, растягивая слова, деревянной указкой с резиновым наконечником тыкал в установленные на подставке увеличенные черно-белые фотографии бактерий и вирусов, подготовленные военной разведкой США. Бубонная чума. Лихорадка Эбола. – Не говоря уже о тьме болезней, которыми, возможно, прямо сейчас, когда я говорю, кто-то заболевает в джунглях Заира.

Воорт находит нужный номер в электронной записной книжке и через несколько минут слышит – так же четко, как плеск воды за окном, – телефонные гудки, проделавшие две трети пути через всю страну. Сонный голос произносит врастяжку:

– Алло?

Воорт называет себя, и голос сразу оживляется.

– Моя жена видела фотографию твоего дома в журнале, пока сидела в косметическом кабинете, – говорит Эйбел. – Я и не знал, что ты такая знаменитость. – Он восхищенно присвистывает – как семнадцатилетний мальчишка при виде супермодели или пятидесятилетний служащий, читающий о банковских счетах принца Ага-хана.[6]

– Континентальный конгресс действительно отдал твоей семье землю и дом на Манхэттене навечно, освободив от налогов? – спрашивает Эйбел. – И твой предок адмирал действительно разбил британский флот недалеко от Нью-Джерси во время Войны за независимость?