Мертвые милашки не болтают - [34]

– Как вы уже заметили, – произнес он, – я приставил к вашей спине пистолет, сеньор, и с вашей стороны было бы в высшей степени неумно делать резкие движения. – После этого он добавил: – Дело в том, что наш добряк капитан Кабреро уведомил меня в конце дня, что в городе появился человек, который разыскивает сеньору, и что мы можем ожидать нежданного визита.

У Харта на лбу выступил холодный пот.

– Кажется, – делано улыбнулся он, – вы должны заметить, что я не такой уж опытный взломщик.

– Позвольте мне с вами согласиться, сеньор. – Взгляд мексиканца стал мягче. – Вы – тот американец, который интересовался сеньорой Альверадой Монтес?

– Да.

Мексиканец еще плотнее приставил оружие к спине Харта.

– В таком случае разрешите представиться… Меня зовут Джейм де Медоза. Что вам нужно от моей сестры? И почему вы вмешиваетесь в политическое дело?

Харт ощутил, как на его затылке приподнимаются волосы. Тут было явно что-то не так. Бонни Темпест играла, правда, с мужчинами разные роли, но насколько он знал, она никогда не выступала в роли чьей-то сестры.

– Разрешите сказать пару слов, – начал он. – Я как раз…

Не успел он договорить, как дверь открылась и на пол веранды упал свет.

– В чем дело, Джейм? – осведомилась женщина на хорошем испанском. – Капитан Кабреро не обманул? К нам пожаловали гости?

– Гость, – ответил ее брат. – Человек, который выглядит так, как будто недавно с ним обошлись очень сурово. – Он взглянул на Герту. – С ним хорошенькая сеньорита.

– Сеньора, – поправила его Герта.

Все еще продолжая держать руки на уровне плеч, Харт медленно повернулся и посмотрел на женщину в освещенном проеме двери. Девушкой она наверняка была очень красива. Даже сейчас, в свои сорок и с явно выкрашенными волосами, а также со склонностью к полноте, она производила очень приятное впечатление. Кем бы она ни была, это была не Бонни Темпест.

– Вы – сеньора Альверадо Монтес? – осведомился Харт.

– Да, – очаровательно улыбнулась женщина. – Извините, я совершенно забыла о приличиях. Хорошо, что вспомнила, склероз еще не совсем одолел меня. Заходите, пожалуйста, и объясните мне, что имеют против меня политические противники моего усопшего супруга. Я думала, что все в прошлом, когда республика Мексика так любезно предоставила мне политическое убежище и я приехала жить сюда с братом.

Де Медоза подтолкнул Харта пистолетом.

– Моя сестра приглашает вас войти, – затем он сделал легкий поклон перед Гертой. – Сочту за честь видеть вас гостьей.

Харт казался сам себе полнейшим идиотом.

– Что я могу сказать, – начал он, – кроме того, что стал жертвой заблуждения. В мои намерения не входит причинять вам зло, сеньора. Просто я полагал, что вы – Бонни Темпест, супруга Джона Диринга.

Герта села в кресло и положила руки на колени.

– Она танцовщица одного из ночных клубов Лос-Анжелеса, – пояснила Герта. – Работала по стриптизу в лучших клубах. – Глаза Герты задумчиво уставились на Харта. – И одна девушка сообщила моему супругу, что видела ее здесь четыре месяца назад, видела в Энзенаде. – И чуточку резче она закончила: – Во всяком случае, так утверждает мой супруг. Женщина была приятно тронута.

– Ты слышал, Джейм? Кто-то принял меня за танцовщицу ночного клуба.

Де Медоза счел, что ничего хорошего в этом нет.

– Когда это было?

– В апреле. А что?

Вместо брата Харту ответила сама сеньора Монтес.

– Мне кажется, Джейм, гость имеет в виду гостью, которая тогда находилась у нас, – и она начала описывать ее, помогая себе руками. – Весьма пропорционально сложенная молодая дама, которая по какой-то причине решила перекрасить свои золотистые волосы в черный цвет.

Харт склонился вперед и оперся головой о руки. Еще никогда в жизни он не испытывал такого облегчения. Сейчас он казался себе человеком, который уже направился в газовую камеру, но в последнюю секунду был помилован. Герта подошла к мужу и села на подлокотник его кресла.

– Прости меня, Док, – сдавленно произнесла она. – Мне никогда не стоит сомневаться в тебе. Клянусь, что этого никогда больше не случиться! И это случилось лишь потому, что я начинаю ревновать, когда вспоминаю о той злосчастной ночи.

Сеньора Монтес озадаченно осведомилась:

– Вам плохо, сеньор? Может рюмочку коньяка?

Харт улыбнулся.

– Благодарю, не нужно. Я чувствую себя хорошо, леди, даже отлично. – Он тщательно подбирал слова. – В первую очередь я хотел бы извиниться перед вами за то, что непрошенно вторгся к вам и нарушил ваш покой. Разрешите уверить вас, что я желаю сеньоре только добра и что мое пребывание под вашим кровом не имеет ничего общего с политикой.

Де Медоза положил пистолет на стол и чинно поклонился.

– Я склонен верить вам, сеньор. Прошу вас, продолжайте…

На мгновение Харт задумался.

– Если вы не возражаете против вопросов, то я хотел бы узнать, в каком отношении вы находитесь с той девушкой?

Женщина пожала плечами.

– Боюсь, что это сложный вопрос. За целую неделю, что она провела у нас, эта девушка ни разу не сказала ничего толкового. Но я все-таки узнала, что у ее мужа с моим покойным супругом были какие-то дела. Речь шла о деньгах, которые он собирался вложить в моей стране до последних беспорядков, и она хотела проверить, насколько честен ее супруг по отношению к ней, – сеньорита Монтес неожиданно всплеснула руками. – Во всяком случае, это было весьма запутанное дело.