Мертвому — смерть - [69]

Данила еще раз вздохнул, прогоняя дурноту, и, после недолгого раздумья уселся на одну из лавочек, осматриваясь по сторонам. Обычный двор: детская площадка, даже пара отчаянных мамочек выгуливала закутанных в несколько слоев одежды малышей. Еще одна стоя читала книгу, равномерно катая коляску вперед и назад. Один карапуз кормил голубей, щедро отламывая от батона огромные куски. Птицы, видимо, уже привыкшие к таким порциям, бодро клевали подношение и быстро глотали, сопровождая все это веселым курлыканьем.

— Голод не тетка. Если припечет, не будешь харчами перебирать.

Данила не слышал, как кто-то подходил к нему, но, стоило повернуть голову, как он заметил помятого мужичка в застиранном костюме и с лихо надвинутой на глаз клетчатой кепкой.

— День добрый, давно не виделись.

— Ну, как давно? Я-то тебя, считай, каждый день вижу. Девку вот завел себе, молодец! Хороша же! И другие не хуже.

— Поверю на слово. И к чему этот визит? Город снова хочет мне что-то сказать?

Мужичок пожал плечами, потом вытащил из-за пазухи пригоршню зерен и рассыпал их по земле. Несколько голубей сразу же перелетели поближе и начали их жадно клевать.

— Догадался все-таки. Не зря в библиотеке столько проторчал!

— Чем дольше я работаю в конторе, тем меньше люблю, когда рядом происходит нечто необъяснимое. Собственно, поэтому после той нашей встречи я много времени провел в библиотеке, читал там разные труды о ноосфере, всепланетной и локальной. А также о том, как можно «закрыть» целый город, чтобы из него нельзя было выехать.

— Способов-то много. Да и город выбрали не случайно. Солеж — особенный. Как и ты сам. Потому я к тебе и пришел. Видишь ли, Данила Сергеевич, какое дело приключилось: со вчерашнего дня поселилось в нашем городе нечто, чему здесь не место.

— Тот самый волк, который связан с Уводящим? И чем я могу помочь, если его вся контора ищет? Помог бы тогда кому-нибудь из них. Больше толку бы вышло.

— Вопрос не в том, кто ищет, вопрос в том, что он сделает, когда найдет. Сдается мне, ты — единственный, кто сможет сделать правильный выбор.

Не успел Данила возразить или задать другой вопрос, как его сознание поплыло, расползаясь все шире и шире. За долю мгновения он увидел мир глазами карапузов, их мамочек, голубей и одинокой вороны, заглянул в спокойный сон младенца, нечеткий, но преисполненный радости и покоя. После к этому прибавилось то, что видят жильцы близлежащего дома и случайные прохожие, люди, ждущие на остановке свои автобусы. Он увидел город с высоты птичьего полета и сырые подвалы глазами крыс. Тысячи самых разных картинок заполнили его голову, перемешались и сложились в нечто новое: Данила видел город глазами всех его жителей, но воспринимал как единое целое. Он и сам стал целым городом, почти живым, думающим и чувствующим. Он растерялся, но затем вспомнил о своей цели и попытался откатиться по времени назад, во вчерашний день. Если уж ему предоставили такой шанс, то грех им не воспользоваться.

Потемнело. Перед глазами стоял теперь уже совершенно другой конец города, незнакомый Даниле. Он почувствовал страх, ненависть и брезгливость людей, видевших, как волк спрыгнул с мотоцикла. Угробил дорогую машину — явно пьяный или под наркотой. Весь в крови. Кое-кто даже позвонил в полицию.

Но все они подсознательно старались держаться от беглеца подальше. Теперь Данила видел, как за фигурой волка длинным шлейфом тянулась антрацитовая тень, больше подошедшая бы исполинской птице, чем человеку. Теперь понятно, почему город хотел избавиться от этой заразы: кому хочется заиметь в соседки саму Смерть?

Но куда-то же этот волк делся? Пока что он, пошатываясь, дошел до скамейки и тяжело плюхнулся на нее. Данила поймал себя на некой злой радости, что и Кисе, как его называла Ольга, досталось. Буквально через пару минут на обочине затормозила «шестерка», искореженная и проржавевшая настолько, что по сравнению с ней Ольгина «ягодка» казалась дорогим роллс-ройсом. Из машины выскочил старый знакомый Данилы: Петр Петрович, рассказавший ему про темную сторону работы конторы. На этом видение оборвалось.

Данила почувствовал резкое головокружение и снова подкатившую к горлу тошноту. Привычный мир вращался и никак не хотел обретать реалистичность. Звуки казались ужасно громкими, воздух спертым и влажным, забивающим легкие, как вата. Данила закрыл глаза и уши и наклонился вперед. Через минуту все его чувства вернулись в норму, даже тошнота ушла. Но рядом никого не было. Только одна из мамочек тревожно поглядывала в его сторону, решая про себя: позвонить ли в скорую, или подхватить карапуза и убираться куда подальше от перебравшего неадеквата. Данила слегка улыбнулся ей, встал со скамьи и направился в сторону кабака — одна зацепка у него есть, а значит, все не так уж и плохо.

«Последний пиратский приют» в обеденное время выглядел довольно мило и уютно. Хотя, скорее такое впечатление создавали аппетитные запахи, доносящиеся из кабака. Насколько помнил Данила, днем здесь вовсю продавали бизнес-ланчи.

В зале было достаточно оживленно: почти все столики были заняты. Веселые девушки в красных банданах сновали между столиками. Сам хозяин отсалютовал Даниле крюком и указал на один из пустующих столиков. Что ж, в принципе, ему было все равно где ждать Диего. Насколько Данила знал, сам Роджер старался не лезть в дела стаи.