Мертвая зона - [46]

— Что взорвал переправу через Дон? — переспросил Сергеев.

— И как предполагают, ушел к немцам, — добавил Мещеряков.

«Почему он говорит о Портнягине, когда появилась такая фигура, как Гайворонский?»

— Связываете его исчезновение о появлением десанта парашютистов? — спросил Сергеев.

— Все связано в этом мире, — философски заметил капитан. — Ставка у врага здесь ни много ни мало — Сталинград. Сюда, на подступы, направлены все устремления гитлеровского командования… Я знаю, что вы участвовали в тот день в разведке на хуторе Горбатовском, где в стычке с немецкими мотоциклистами были ранены. Сейчас, надеюсь, раз уж вы здесь, рана не слишком опасна?

— На Украине в таких случаях говорят, — ответил Сергеев, — могло быть гирше…

— Ну вот и хорошо, — словно закрывая тему, сказал капитан. Обратившись к начальнику райотдела Крамаренко, распорядился: — Выведите задержанных, пусть опознают труп.

Сергеев поднялся на колесо полуторки, заглянул в кузов. Милиционер, охранявший труп, откинул край плащ-палатки, под которой лежал Беспалько-Хрыч: его покалеченная рука, испитое лицо. На груди темнеет входное отверстие от пули со следами ожога: Хрыч был убит выстрелом в упор. Видно, серьезное задание у Гайворонского, если, убрав свидетеля, в котором, судя по всему, лейтенант сомневался, не побоялся стрелять в открытой степи. Хотя… Мало ли кто стреляет в степи в военное время?

В кузов полуторки поднялась Коломейцева, методично и последовательно принялась за свою работу, обследуя труп, делая записи в блокноте, сфотографировав Хрыча несколько раз.

«Работать она умеет, — подумал Сергеев. — В обстоятельности и добросовестности ей не откажешь».

— Этот вас встретил? — спросил капитан у задержанных.

Все трое — Галя Верболес, Иванов и Петр подтвердили:

— Он…

— Кажется, убитый вам тоже знаком? — глянув на Сергеева, спросил Мещеряков.

— Еще как! — ответил Сергеев. — Своего рода знаменитость в уголовном мире…

Сам подумал: «Если даже Хрыч со своим звериным чутьем и мгновенной реакцией сплоховал и попал под пулю „лейтенанта“, нетрудно догадаться, чего стоит сам Гайворонский… Какое у него задание? Куда он пойдет? Какие сведения получил от „самого“ и кто этот „сам“? Где его искать?»

В конце улицы появилась запыленная эмка; подпрыгивая на ухабах и не снижая скорости, подкатила к крыльцу райотдела. Из легковушки вышел армейский командир, восточного типа, с двумя шпалами в петлицах, представился:

— Командир второго истребительного батальона 10-й дивизии НКВД майор Джегурда.

Когда присутствующие в свою очередь назвали себя, майор сказал:

— Счет времени у нас на минуты. Согласно ориентировке из вашего управления, батальон развернут, оцепление блокирует весь этот район, начинаем прочесывание. Мне сказали, что внесены дополнительные коррективы: в степи найден труп проводника, встречавшего парашютистов.

Подъехала еще одна машина — ЗИС-5, в кузове ее Сергеев увидел красноармейца, в котором с удивлением узнал… Николая Рындина.

— А вот мой крестник, — подзывая жестом Кольку, сказал Сергеев. — Лучше его никто не сможет опознать убитого.

Николай спрыгнул на землю и, как это полагается по уставу, подошел к командирам строевым шагом, вскинул руку к пилотке:

— Товарищ майор, разрешите обратиться к старшему лейтенанту?

Получив разрешение, официально доложил:

— Хрыч это, по фамилии Беспалько. Я его еще из кузова ЗИСа увидел. Тут и думать нечего — он… А я, как только узнал от своего ротного, что и вы здесь, попросился в машину, хоть повидаться, думаю, может, и я на что пригожусь?

— Вот и пригодился, — ответил Сергеев, не подозревая, насколько эта встреча осложнит в самом недалеком будущем его собственную жизнь.

— Лейтенант Скорин, — представил майор Джегурда выскочившего из кабины ЗИСа и подошедшего к ним ротного командира Николая. — На этом участке развернуто его подразделение, прочесывает район, прилегающий к шоссе.

Майор глянул недовольно на Рындина, тот козырнул и отошел к машине, улыбаясь Сергееву, явно сожалея, что им не удалось поговорить.

— Какие будут дополнительные соображения в связи с усложнившейся обстановкой? — спросил майор.

Сергеев промолчал, Крамаренко со Скориным ждали, что скажут старшие командиры, в первую очередь Мещеряков.

— Насчет корректив, — сказал капитан, — операция спланирована и утверждена. Задача — локализовать диверсанта Гайворонского, выловить дезертиров.

— Дезертиры-то преимущественно новобранцы, — заметил Сергеев, — вряд ли окажут серьезное сопротивление. А вот Гайворонский весьма опасен. Хватит ли решимости у бойцов вашего батальона стрелять, когда он пойдет на прорыв?

— На войне — хочешь не хочешь — приходится стрелять, товарищ старший лейтенант, — ответил Джегурда. — Отдан приказ: кто упустит преступника, пойдет под трибунал.

— Введите прибывших командиров в курс дела, — сказал Мещеряков начальнику райотдела Крамаренко.

— У нас счет времени и вправду на минуты, — отозвался тот. — Километрах в пяти отсюда, где проселочная дорога выходит на шоссе, есть хуторок. Собака тянет по следу прямо туда. Машиной — не более десяти минут, мигом доскочим, а поддержать наряд с собакой было бы нелишне…