Мертвая вода - [27]

— А я говорю, что это призраки старой деревни, — уперся Милк.

— Ну вот, ты снова хочешь выставить нас идиотами, — отчитал его Буске.

— А что такого? У них же в Париже есть призрак Оперы.

— Да, но призраки — это те, что летают, накрывшись с головой простынями, и кричат: «Бу», а не болтаются по волнам в пластмассовых бочках.

Из их перепалки Ноэми запомнила лишь один четкий пункт:

— А что вы называете старой деревней?

— Авалон не всегда находился на этом месте, — заговорил Роз. — Двадцать пять лет назад, в девяносто четвертом году, чертеж гидроэлектростанции еще не был разработан в деталях. Предстояло перекрыть речку Сантинель и создать искусственное озеро, затопив долину. Ту самую, где располагался старый Авалон. Поэтому такая же деревня была построена в нескольких километрах оттуда; население было перемещено, и мы оставили наши постепенно уходящие под воду дома. А потом зажили, как прежде, сохранив старое название Авалон. Морально это было не тяжелее, чем переезд.

Ноэми с трудом удалось скрыть изумление:

— То есть вы хотите сказать, что прямо напротив моего дома существует подводный город?

— Ну да, то, что от него осталось. Вместе с легендами о нем. Стоит случиться необъяснимому пустяку, как мы вытаскиваем на поверхность призраков своих предков. Но ведь в нашем расследовании это мало что меняет, правда?

— Труп ребенка, которого никто до сих пор не ищет, и деревня, замершая во времени четверть века назад. Или труп был брошен в воду недавно, или же больше двадцати пяти лет назад. Так что вы не правы, это меняет все наше расследование.

И Ноэми решительно отправила Буске в архив:

— Подберите мне все дела пропавших без вести за последние тридцать лет. Пока зона поисков сохраняется в пределах наших шести коммун, позже, если будет надо, расширим ее.

— А сирийский след? — ввернул Милк.

— Приложите его к делу о фантомах, они подружатся.

Шастен вышла из кабинета, чтобы сделать доклад дежурному судье, но вскоре ее нагнал заместитель:

— А знаете, мальчишка не так уж не прав.

— Насчет сирийцев?

— Нет, насчет призраков. Если зайти так далеко, как вы просите, вы разбудите того, кто был темой разговоров доброй части моего детства.

— Я вас слушаю.

— Превращение одного Авалона в другой не было безоблачным. Во время перемещения пропало трое детей.

— Почему вы не сказали об этом раньше?

— Прошло двадцать пять лет. Я не залезал так глубоко в свою память. Вы сами много происшествий помните из того, что случилось двадцать пять лет назад? В любом случае надо потихоньку разыграть эту карту, пока мы ни в чем не уверены.

— То, что вы рассказали, не выйдет за пределы комиссариата, если это вас беспокоит.

— Этого недостаточно. Мать Милка работает в магазине комиксов Деказвиля, она и распространяет все сплетни и пересуды. Если с утра что-то происходит, Милк в подробностях рассказывает ей в полдень за столом, и в два часа дня в курсе уже все. Поймите, что родные этих детей все еще живут в деревне. Представьте, какое землетрясение случится, если они прознают, что дело снова открыто. Особенно если станет известно, что оно поспешно переквалифицировано в похищение. Ни в коем случае нельзя подавать рапорт.

— Что за бардак! — взъярилась Ноэми. — Вы расскажете мне наконец всю эту историю, а, вашу мать?

Ромен уже попривык, так что его не смущали резкие выражения Шастен.

— Его звали Фортен. Он был сезонным рабочим и однажды утром почему-то сбежал, в самый разгар сбора урожая. Последнего перед затоплением. В тот же день внезапно пропали трое ребятишек. Разумеется, возможно, это и совпадение, но Фортен был хорошо знаком нашему брату-полицейскому. Бывший налетчик, освободившийся из заключения.

— Вооруженное нападение — и похищение людей. Это совсем другая песня.

— Людям на это плевать. Вам хотелось знать, какого призрака вы разбудите, я просто назвал его имя. Фортен.

— И никаких известий ни о детях, ни о Фортене?

— Никаких.

— О’кей. Не будем ничем пренебрегать. Останавливаемся на периоде в тридцать лет, и вы тащите мне это дело из архива. Незаметно передаете мне, а я вечерком спокойно его изучу.

— А приходите за ним сегодня вечером ко мне. Жена очень хотела бы с вами познакомиться. К тому же я приглашаю вас уже в третий раз.

— Она встревожена? Вы сказали ей, что моя внешность не опасна?

— Прошу вас, выпьем по стаканчику и разойдемся. Между коллегами ведь так принято? Зато потом она займется другими делами, а главное, прекратит расспрашивать об «этой загадочной мадам капитан Шастен из Парижа».

— Она так и говорит?

— Да. Не делая пауз между словами, как будто это ваше имя.

— Ну, если я могу спасти ваш брак… — сдалась Ноэми.

Она уже представляла, как позволит мадам Валант внимательно рассмотреть себя в лупу, чтобы умерить ее предполагаемую ревность, когда в кармане завибрировал телефон. Судмедэксперту было о чем сообщить.

— Несмотря на его опыт, — заявил он, — вы все же заставили побледнеть моего ассистента. Когда мы извлекли кости и пряди волос, ковыряться в этом органическом месиве стало сущим адом.

— И что вы там обнаружили, в этом аду?

— Только металлические предметы выдержали атаку желудочного сока и времени. Так что мы обнаружили…