Мертвая ученица - [31]

– Никаких указаний на мысли о самоубийстве не было, иначе я уже переговорил бы с вами… – сказал наконец Стил.

– Я не это хочу от тебя услышать, – заметил его начальник. Подобное заявление могло только добавить хвороста в костер подозрений детективов.

– Брендан, да она едва говорила со мной! – взорвался психолог, назвав его по имени, что случалось крайне редко. – За три наши встречи она едва сказала «здравствуйте» и «до свиданья». Несмотря на все мои попытки разговорить ее, просто сидела передо мной и грызла ногти; так как же, черт тебя побери, я должен был определить у нее мысли о самоубийстве?

Воздух в комнате потрескивал от напряжения.

Торп понимал, что для Грэма признаться в том, что Сэди была склонна к суициду, значило поставить под сомнение собственный профессионализм. Но детективы никогда не уберутся из школы, если только у них появится хоть малейшее сомнение в том, что девочка сама лишила себя жизни.

– Ты сегодня встречаешься с полицией? – спросил директор.

– Наверное. Пока у меня не было возможности с ними пообщаться. А что?

Торп встретился с собеседником глазами и не отводил взгляда.

– Я хочу, чтобы мы с тобой договорились, – сказал он.

Стил смотрел на него без всякого интереса.

– Я хочу, чтобы ты предоставил детективам все, что им будет необходимо.

– А почему ты считаешь, что я захочу что-то… – Психолог нахмурился.

– Я еще раз повторяю: все, что им будет необходимо, – со значением произнес Торп.

– Ты что, хочешь, чтобы я солгал полиции, чтобы ускорить расследование? – уточнил Грэм.

– Ради всего святого, прекрати тупить, ладно? Боже, ты всегда был… – Директор заставил себя замолчать. Он хотел, чтобы этот деревенщина был сейчас на его стороне, и если он сейчас скажет все, что думает о Грэме – что он о нем всегда думал, – это ему отнюдь не поможет.

– А что это ты остановился? Ты что, думаешь, я не знаю, какими глазами ты смотрел на меня, когда я появился в этой школе? – проницательно заметил психолог.

Торп почувствовал, как у него загорелись щеки. Да, будучи заместителем директора, он не смог убедить самого директора в том, чтобы тот отказал Стилу в вакансии. Занимай Торп свой нынешний пост в те дни, когда Грэм подал документы, он даже не стал бы с ним разговаривать. Психолог был в Хиткресте чужеродным телом. Но сейчас он должен быть на стороне Брендана.

– Не говори глупостей, – сказал директор. – Ты учился, заслужил свою степень…

– Я имею в виду, в первый раз, – пояснил Грэм.

Торп закашлялся.

– А я не помню… – попытался он уклониться, хотя по многим причинам прекрасно помнил тот день, когда Стил впервые появился в школе. В тринадцать лет у него еще не было бороды, но его заросший вид и торчащие в разные стороны рыжие волосы отнюдь не красили новичка.

– Нас ведь тогда пришло двое, насколько я помню, – добавил психолог.

– Я действительно не помню девочку. – Директор покачал головой. – Это было так давно…

– Ее звали Лорейн. – Грэм прищурился. – Мы оба получили стипендию за наши спортивные…

– В наши дни происходит то же самое. – Торп заерзал в кресле. Стила выбрали за его способность летать дальше всех над ямой с песком. Еще не достигнув подросткового возраста, он уже показывал результаты, близкие к чемпионским, но травма правой ноги так и не залечилась, и он закончил спортивную карьеру в почтенном возрасте пятнадцати лет.

– В таком месте трудно быть просто стипендиатом. – Грэм не отводил глаз от Брендана.

– Ну, тебе это, кажется, удалось, – огрызнулся директор. Он все еще не мог смириться с тем, что Грэм стал Пикой вместо него. А ведь прошло уже двадцать пять лет. Отец Грэма работал на конвейере на заводе, выпускавшем «Рейнджроверы» в Лонгбридже. Отец Торпа был известным писателем, а мать – судьей. Именно ему должны были предложить стать Тузом Пик, а не этому шуту.

Но сейчас он наконец был главным.

– Я просто прошу тебя, Грэм, помочь полиции вовремя прийти к естественному выводу, что смерть Сэди была самоубийством. А если еще проще, то я хочу, чтобы ты убрал их из моей школы, – сказал Брендан.

Глава 28

Когда они входили в Хиткрест, Ким ощущала письмо Сэди у себя на груди.

– За мной, – сказала она, проходя по парадному залу в коридор, который шел вдоль помещений, чьи окна выходили на фронтон здания.

Стоун остановилась у третьей по счету двери и негромко постучала. По ее разумению, до конца перерыва на ланч оставалось еще минут пятнадцать.

Ким отворила дверь и ничуть не удивилась, увидев Джоанну Уэйд, которая сидела за столом перед полупустым контейнером с домашним салатом и читала книгу.

– Мы решили оставить учительскую? – уточнила детектив.

– Спасибо, мне и здесь хорошо, – улыбнулась в ответ Джоанна.

И опять Ким задумалась, что могло вызвать переход этой женщины в Хиткрест. Что-то в ней совсем не подходило к окружающей ее атмосфере.

– Джоанна, у вас есть что-нибудь, написанное рукой Сэди, чтобы мы могли взглянуть? – спросила инспектор (интересно, когда ей стало проще называть эту женщину по имени?). Она хотела сравнить написанное Сэди с письмом, которое лежало у нее в кармане.

– А вам не достаточно ее писанины? – Учительница нахмурилась.

Ким пожала плечами. Даже Уэйд считала, что личные вещи девочки будут полны ее стихов и рассуждений.